«Время разбрасывать камни, и время собирать камни»
Екклесиаст
Поздравьте меня. В феврале у меня случилась не круглая, но все же – дата: четыре года, как я брожу по сайту Стихи.Ру. Подарки в углу складывайте, но лучше – деньгами. Сколько историй – детективных, трагических, скандальных, юмористических – я мог бы вам рассказать. Сколько обитателей сайта предстали бы перед вами совсем, совсе-е-ем в другом свете. Но – мы ведь здесь не за этим, да? Мы здесь потому, что любим поэзию. Любим хорошие стихи. Что ж – время разбрасывать камни. Сегодня начну знакомить вас с авторами, которых самостоятельно вы не нашли бы никогда. Ну, если только случайно. Потому что они больше не публикуют стихи на сайте. По каким причинам – мне, разумеется, неизвестно. Но страницы их существуют, стихи уцелели и потому – добро пожаловать. Сразу оговорюсь, что речь не пойдёт о монстрах – в хорошем смысле этого слова – Стихов.Ру, типа Fcz или Argentum. Нет, предлагаю почитать авторов, которые остались, практически, незамеченными.
Stas Valishin. Опубликовано – 28 произведений. Получено – 74 рецензии. Читателей – 2720. Последнее стихотворение опубликовано на его странице 31.07.2003.
Королевство
что-то случилось. стряслось. или, ежели проще сказать,
произошло. изошедшая потом природа
на толщину отдалилась стекла. предвенечная кода
солнечнозёмного брака, похоже, продлится полгода.
мне не дождаться. июнь. полдесятого. м-мать.
что-то стряслось. изменилось. покрытые пылью бульвары
спят вне движения. женские тени бредут
возле мужских. но последние строят редут,
обороняясь от женщин, жары, вездесущего "тут".
я над бульваром. в окне. точно блюдо над паром.
что-то сменилось. прогнило. я старше на несколько -- лет?
или минут? или что там намеряли стрелки?
блюдо над паром. мозги возлежат на тарелке.
церковь за маревом. серость несвежей побелки.
выйти из комнаты. жарко, но выхода нет.
что-то прогнило. испортилось. знать бы еще, что конкретно.
крест из-за пазухи вынув, пойди помолись.
не перепутай. не крикни на паперти "брысь",
сосредоточься. молитвам положенно ввысь --
как там? ах да. возноситься. любить беззаветно.
что-то испортилось. сдохло. наверное, умер медведь.
в церкви аншлаг. не пойду. потерял контрамарку.
надо в кабак. осушить старомодную чарку.
город не тот. но и в том омерзительно жарко.
тени короче. вскипаю. могу засвистеть.
что-то издохло. рассыпалось. пухом июньским и прахом.
самосознание рушится. падает солнечный свет.
ходят вокруг. ни имен, ни портретов. обед.
дом потерялся. я потен, как ветхий завет.
жалко, уже -- разорвать бы вторую рубаху.
что-то рассыпалось. кто-то рассыпал горох.
желтые шарики прыгают по тротуару.
это еда. наберу два кармана на шару.
жарко весьма. словно на дом мне задали жару.
мелом на стенке пишу: "разумеется, Бог".
что-то не так. даже "что-то" уже не такое.
местоимения сплавились. выкину слиток с моста.
что это? мост? на него я попал неспроста.
где же домой? география вещь не проста.
лучше считать. до троих. начиная от двое.
что-то лежать. это я. сверху -- свет. снизу -- тень.
мне неудоб. не встава. изучаше часы.
стрелки. рука. незадер. укрепля на оси.
небо окраснило. сон.
почернев.
ночь.
На днях, кстати, в ЖЖ-дневнике хорошего поэта наткнулся на его личный ТОП-10 стихов нашего сайта. И в этой десятке – стихотворение «Рапаны» Стаса Валишина. В коротенькой аннотации к этому произведению наш ЖЖ-пользователь сетует на то, что ничего не знает об авторе «этого отличного стиха». Да, мы – по-прежнему – ленивы и нелюбопытны. Я набрал в «Yandex»-е «Stas Valishin» и компьютер выдал мне сотни ссылок. Походив по ним, я узнал много интересного. Стас Валишин – известный так же в сетях Internet и Fidonet как indiann и Острие Бревна – имеет непосредственное отношение к довольно известной санкт-петербургской группе «Башня Rowan». Например, на обложке альбома 2002 года «Пчеловечность» написано: «Стас Валишин – тексты, дизайн, сведение, сэмплы». Кстати, ни один из текстов альбома не опубликован на сайтовской странице Стаса. Кроме того, мне удалось выйти на ЖЖ-дневник Валишина, который ведётся им уже четыре года. А там – помимо стихов – присутствует и великолепная проза автора. Рассказ «Вензель» - настоящая, хорошая литература.
Кстати, ближайший концерт «Башни Rowan» в Санкт-Петербурге – 19 февраля в клубе «Манхэттен», что на Фонтанке. Петербуржцы – рекомендую.
Лапландское лето
лапландское лето. листаю разваленный том
не то размышлений, не то лапидарных отрыжек
ленивая муха кружит над кленовым листом
ни жарко, ни холодно; солнце склоняется ниже
глаголы склоняются. в горле слоняется ком.
валяются листья -- кленовые книжных среди.
ведомый закатом, настойчивый ветер не видит,
что чуждые вещи мешает. с веранды глядит
нетолстая женщина цвета сварившихся мидий.
закат позади. но (подумав) другой впереди.
лапландское лето. на кой-то немыслимый ляд
сижу в огороде среди недозрелой капусты.
опущенный взгляд. берегись, цепенеющий брат,
на северном воздухе мерзнут и мысли, и чувства,
на каждом листе обретается скомканный ад.
нетолстая женщина сонно плюет на траву.
безмолвная флора брезгливо желтеет. негромко,
практически мысленно, неторопливо живу.
наверное, это не край бытия,
только кромка.
Тексты Стаса Валишина – очень разные. Есть – лирические. Есть – филосовские. Иронические. И политика – есть. И на грани – и даже за гранью – фола. Но – читайте сами, если вам понравились те стихи, что я привёл выше. А я – перехожу к следующему автору… Впрочем, слегка лукавлю, но об этом – чуть позже.
Егор Трубников. Опубликовано – 12 произведений. Получено – 8 рецензий. Читателей – 839. Последнее стихотворение опубликовано на его странице 30.01.2004.
Смертушки
Hике Батхен с благодарностью
"Вчера!.." © анекдот
Улица. Hочь. Фонарь.
Ледяная кровать.
Дом одинок и стар.
Хочется умирать.
В черный дверной проем
Медленно, как креза,
Смерть войдет. У нее
Будут твои глаза.
Жалобно скрипнул дом.
Слабо качнулась твердь.
В тот же дверной проем
Входит другая смерть.
С виду -- нормальная смерть:
Череп, скелет, коса.
В этот раз у нее
Будут мои глаза.
В последнее время я
Сплю не особенно как.
Видимо, смерть моя
Решила, что я мудак.
Может быть, смерть моя
Решила, что я козел,
Обиделась на кота,
Которого я завел.
А кот свалился в углу,
Как чайная роза с куста.
Смерть идет. У нее
Будут глаза кота.
В комнате от смертей
Больше нечем дышать.
Смерти глядят на меня.
Жутко. Хочется спать.
Схлынула пена дней.
Холодно на душе.
Смерть идет, и у ней
Глаз не будет вообще.
Мне говорила мать:
Ты мой сын или где?
Хватит сходить с ума,
Хватит смешить людей.
Что мне твоя правота?
Здесь нам теперь не тут.
Я все равно всегда
Знал, что они придут.
Снова сгустилась мгла,
И оборвалась нить.
Пятая смерть вошла.
Чем мне их всех кормить?!
Ну, сначала о моём лукавстве. Егор Трубников – коллективный псевдоним. За ним скрываются: Стас Валишин, Тикки Шельен, Наталья Ардаева и Хельга Патаки. Тикки Шельен – вокалистка «Башни Rowan». И почему такой псевдоним они взяли – я догадываюсь. Помните, я вам назвал ники, под которыми Стас Валишин известен в Сети? А теперь вспомните песню Бориса Гребенщикова «Капитан Воронин». Там есть строки: «Я знаю, кто вызвался идти первым/Я скажу вам их имена:/Матрос Егор Трубников/и индеец Острие Бревна…»
«Смертушки» – это не только пародия на «Натюрморт» Бродского: «Последнее время я/сплю среди бела дня./Видимио смерть моя/испытывает меня……..Это абсурд, враньё:/череп, скелет, коса./«Смерть придёт, у неё/будут твои глаза.»………..Мать говорит Христу:/-Ты мой сын или мой/Бог? Ты прибит к кресту./Как я пойду домой?». Это – игра. В которой – отталкиваясь от строк классика XX века – Егор Трубников доводит ситуацию до абсурда. И – трагедия оборачивается комедией. Как бы – комедией. А на деле – другим отношением к смерти. На первый взгляд, более легкомысленным. Но – именно на первый взгляд. А если посмотреть на этот текст сквозь призму философии, скажем, Карлоса Кастанеды? Те, кто знаком с книгами Кастанеды, надеюсь, согласятся, что тогда «Смертушки» начинают звучать несколько по-другому.
КРУГ ЗЕМНОЙ. Оратория для детского хора.
МАРТ [SV/TS]
В лесу капель. В лесу шизеют птицы.
Земля почти совсем уже видна.
Искрится воздух. Снег почти струится.
В лесу весна. Почти совсем весна.
Медведь устал. Медведь лежал всю зиму.
Конечности изгрызены до слез.
Медведь решил, что жизнь проходит мимо
И вот, ворча, кряхтя и морща нос
Он вылез в лес. Потом обратно вылез.
Потом подумал и обратно в лес.
Совсем запутался. Колени подломились,
И он упал на землю весь свой вес.
Медведь не знал, почто пошел наружу,
Кем быть, что делать, главное — зачем?
Медведя охватил тотальный ужас.
Так и лежит — бессмыслен, глух и нем.
Это – фрагмент цикла, состоящего из 12 стихотворений. Обратите внимание на подзаголовок: «Оратория для ДЕТСКОГО хора». И стилизованы стихи цикла – соответственно. Синтаксический примитивизм. Короткая строка. Прямолинейные словосочетания. Гротескные несовпадения между лексической окраской слова и его логическим содержанием – один «тотальный» ужас, охвативший медведя, чего стоит! Но всё это – только первый слой текста. Серьёзное, подлинное мерцает в «Круге земном» на грани смешного.
ИЮЛЬ [SV]
Я схвачу стрекозу за прозрачные ломкие крылья,
Я поймаю шмеля за смешные тугие бока
И, держа их в руках и дивясь своей собственной силе,
Я скажу им тихонько: простите меня, дурака.
Стрекоза не ответит, да мне и не нужно ответа.
Шмель слегка погудит — но не мне, погудит просто так,
Просто лето в крови, просто кровью пульсирует лето,
Стрекозе и шмелю непонятно, что значит "дурак".
А вот я объясню. Я бессмысленно сдвину ладони,
И спрошу непонятно кого:
"Понял?"
Здесь всё двоится. Может быть, это – гротеск, а может быть – трагедия. На мой взгляд, весь «Круг земной» – это движение от буффонады к серьёзному разговору о жизни и смерти и обратно. Порою трудно уловить и чётко обозначить эти переходы. Тотальная – а я вот тоже употреблю это слово неуместно! – ирония используется здесь как защитный покров истинных мыслей и чувств. Лирическое и трагическое восприятие мира угадывается на периферии текста, в случайных – или намеренных – проговорках. И происходит это не только в «Круге земном». Вернёмся, например, к стихотворению «Смертушки». Вот – вполне серьёзно – звучит начало строфы: «В комнате от смертей/Больше нечем дышать./Смерти глядят на меня./Жутко.». И – тут же съезжает в гротеск: «Хочется спать».
Нет, а-а-аднозначно – рекомендую посетить страницу Егора Трубникова.
Деревягина Наталья. Опубликовано – 68 произведений. Получено – 275 рецензий. Читателей – 4838. Последнее стихотворение опубликовано 4.04.2005.
начать курить
Закупить сигареты оптом, начать курить, и
отчего-то забыть настоящее имя Бога.
Подавляю желание заговорить на иврите,
Т.к. кажется мне, что на русском пишу убого.
Только дело, конечно же, вовсе не в языке,
а в умении слушать и вовремя слышать небо.
Просто – глупо смотрюсь с сигаретой в дрожащей руке,
возведя в состояние музыки черствость хлеба…
Челябинский автор. Меня подкупает в её стихах какая-то особая, доверительная интонация. Как будто всё, что говорится – предназначено только для тебя. Негромко. Плавно. Размеренно. И на этом фоне – вдруг, неожиданно – совершенно пронзительные отдельные строки. Каждое стихотворение – цельная картинка. Зарисовка настроения. Слепок чувства. Остановленное мгновение. Подкреплённые очень уверенной техникой стихосложения.
Лед тронулся
Говоришь: «Лед тронулся», не подозревая – насколько – прав.
Это лишь междустишье (читай междустрочье, читай междуречье).
А меня – то и дело – на разных форматах предупреждает Минздрав
О вреде табака, о вреде алкоголя и первых встречных.
Говоришь: «Подожди», как, наверное, говорил Одиссей,
Уходя неизвестно куда, и его провожала супруга,
Ныне – слепо затасканная в новых строках Челябы всей,
и не только Челябы – различных поэтов от Кемерово до Е-бурга.
Это просто весна, между нами – совсем неожиданно – тает лед,
Это странное чувство пространства, когда ты везде, я нигде.
Это просто – опять же, совсем неожиданно – минул год.
Распластав свои мокрые крылья, лежу в этой талой воде.
Радует, практически полное, отсутствие проходных – необязательных, ненужных, незначимых – слов в стихах Натальи. Длинная строка – коварная штука. Зачастую, чтобы выдержать заданный ритм, автор вынужден периодически подсовывать своему творению костыли – словосочетания, не несущие никакой смысловой или эмоциональной нагрузки и легко заменимые на себе подобные. И ещё – что хочется отметить. Финал стихотворения, на мой взгляд, вещь чрезвычайно важная. Он должен быть – неожиданным, ударным, противоречивым, абсурдным, нелепым. Каким угодно, но – он должен БЫТЬ. В стихах Натальи Деревягиной строки, завершающие текст, как правило, не разочаровывают.
не прижиться
не прижиться лохматому волку к чужому ребру,
и кольцо на руке, и цепочка не просто на шее, –
развиваю намеренно иммунитет к серебру,
и поэтому долго и просто безумно болею.
разминаю стихами свою белозубую пасть,
выливаю ведром свою боль, открывая ей дверцу.
лишь затем серебро я ношу, чтобы мне не упасть,
когда пули твои просвистят к одинокому сердцу…
Что-то мой текст быстро увеличивается в объёме – уже седьмая страница в Word-е пошла.
А я представил вам всего лишь трёх авторов. А планировал – минимум – десяток. Ладно, ограничусь сегодня пятью. И дальше постараюсь поменьше болтать. Вы меня затыкайте, если меня опять понесёт.
Урсула Дар. Опубликовано – 86 произведений. Получено – 244 рецензии. Читателей – 3611. Последнее стихотворение опубликовано 24.06.2004.
Урсула, обладающая незаурядным чувством юмора, – это отдельная песня. Её пародии на стихи авторов сайта – великолепны. К сожалению, многие пародии существуют только в виде написанных ею рецензий-отзывов и отдельно на страничке не публиковались. Там их и нужно искать. Вот, например, оригинальный текст Петра Кашина:
Мне известно, что день - это книги листы
http://www.stihi.ru/2003/04/30-719
Мне известно, что день - это книги листы,
это дом для сошедших с ума,
это храмы Господни, погосты, кресты,
это каторга или тюрьма,
это библиотека из сотен томов,
но не стану листать я тома,
потому что в томах - Мандельштам, Гумилев,
Мандельштам, Гумилев, Пастернак.
Ни единого тома не трону рукой,
потому что, тревожа людей,
вырывая из мрака оправы икон,
наступает неслыханный день.
Мне известно, что день - это олово глаз,
это лиц сердолик и сурьма,
это Кассиопея, Овен, Волопас,
это дом для сошедших с ума!
Пусть чело мне украсит, украсит венок -
я не стану от терний стенать,
потому что в венке - резеда и укроп,
резеда, сельдерей, пастернак.
В драгоценную утварь целебный отвар
лекарь льет, и хохочет народ,
и на лицах у женщин - сурьма, киноварь
и огромный смеющийся рот.
А вот – пародия Урсулы Дар на это стихотворение:
Мне известно, что день - это книги листы,
Но забыто, что книга моя
Ненавидима лесом, поскольку густы
Целлюлозой страницы ея.
На страницах ея прославляя пою
Пастернака, петрушку, кинзу...
Ну а лес, недобитый в смертельном бою,
Нависает вверху и внизу.
Но не вверх и не вниз я гляжу на ходу,
Прозревая туманную даль,
На страницы гляжу - ибо их чехарду
Многотомный предсказывал Даль.
Пусть чело мне украсит съедобный венок -
Между делом срываю - и рад:
Пастернак и морковь, и капустный вилок,
Поэтический, в общем, салат.
Рот смеется, но гордо висит надо ртом
Агромадный наморщенный лоб...
Темный лес, озверевший за каждым листом,
Начинает выращивать гроб.
Самоирония, способность посмеяться над собой – одна из отличительных черт поэзии Урсулы Дар. И это обязательно надо учитывать при чтении её стихов. Кроме того, для этого автора, язык – не свод застывших правил, а нечто живое, развивающееся и – потому непредсказуемое. Отсюда – совершенно неожиданные слова, зачастую, появляющиеся в стихах Урсулы. «Неправильные» с формальной точки зрения, но – почему-то – совершенно не вызывающие отторжения. К примеру, в стихотворении «Даже море по колено…»: «А за ней и ты, засранка,/Дребезжишься в пустоте,/Как консервная жестянка/
На пылающем хвосте». Или – в стихотворении «Топором»: «Деревья валят топором -/Бумага не простит.../Палач небритый напролом/По лесу свиристит,/В занозах пальцы обожжёт/Бычок-метеорит,/Пока щебечущий божок/Над кожей комарит».
А знаете – какая гремучая смесь получается, когда ироничность смешивается с трагическим мироощущением (которое, замечу в скобках, на мой взгляд, всегда присуще настоящему поэту)? Сейчас увидите.
Лестница
1-
Апрель. Капель. Ночная – от балкона
Не вру – капель! чеширская луна,
Империи распаханное лоно,
Два монитора – граждане, вина!
Два голубых, два золотых квадрата,
Малевич, умилившийся меж строк,
Мелодия – темна и волосата -
Проламывает сонный потолок.
Покуда капли пляшут дребеденьку,
Я с лесенкой воюю горячо,
Проваливаясь в каждую ступеньку -
По пояс, по колено, по плечо!
Ободранные выдернув ладони,
С шипением, сама себя тяну,
А кто-то в звёздном варится бульоне,
Молчанье обращая в седину.
Ну-ну, страдалец – выпей… Где же кружка?
Реакция известна, сукин бой!
Пока, смеясь, костлявая старушка
Выписывает лезвием: « Отбой!"
-2-
Из черноты, свернувшейся в стакане,
Под горло подбираются слова…
Но залпом – раз!
Как истина в канкане
Над пламенем танцует голова.
Срываются застежки, гнутся стрелки,
Испуганные новости висят,
Орешки золотые колют белки,
Серебряные кошки голосят.
На голос их – из темноты и дыма -
«Поехали!» - небритый, в три дуги,
По-братски обнимая серафима,
Из шестикрылой вырвавшись строки,
Запутавшись в пере её и пухе
Всей пьяной мордой, в потном неглиже,
По пояс - в зренье, по сплетенье - в слухе,
По плечи – в осязании уже,
Ступая поколеньям по коленям,
Мурлыкая припев про вечный бой,
Шатаешься, пропойца, по ступеням,
И лестница сгорает за тобой…
Так, кто же будет пятым? А что, если… Почему бы и нет!
Белый Луч. Опубликовано – 16 произведений. Получено – 3 рецензии. Читателей – 236. Последнее стихотворение опубликовано 29.07.2004.
Демон, дембель и психоанализ
Демон рядом, за спиной, демон гонится за мной!
Зацепиться только взглядом, и заказан путь домой!
Мягки крылы, бархат речи, миновать попробуй встречи!
Встать и выйти? И бегом? Убегу я недалече.
Чую, он того и ждёт! Тень метнётся мне вдогонку!
Я пока не идиот, изучаю обстановку.
Аналитика репьём облепила мироздание.
Самый сложный ход конём - концентрация внимания.
Постоянно быть на стрёме! Перманентно ждать беду!
На заклание, бараном, я по улице иду.
Вдруг нагнусь "шнурок поправить", наблюдаю между ног!
Веришь, нет, а ощущаю, я в толпе не одинок!
Или р-р-раз, сверну за угол, и обратно, не спеша.
Типа: "Хвост торчит наружу, обломитесь, кореша!"
Капля тупо камень точит. Я упорный, я привык.
Он меня не заморочит! Вижу я его парик!
Ложь невнятных обещаний, параноидальный бред.
Калом надпись на заборе: "Выход есть! И выход Dead!"
Не смешите резидента! Где вам выход, там мне вход!
Собираю картотеку, не жалея свой живот.
Полиглот сломает брови, прочитав сие досье.
Сохраните для потомков труд мой, дамы и месье.
"No Body? Go Home!" Шаг вперёд по счёту Five.
Кровью мажу на заборе: "Выход есть! И выход Live!"
Разберёмся, кто здесь крайний! Проштудируем азы!
Лечим слог кровопусканием! Пододвиньте нам тазы!
Жизнь налаживает связи. Только стал я замечать,
Пять минут не вижу князя, начинаю вдруг скучать.
Думу думать: "Я последний? А за мной кто занимал?
Сколько в сумме? Какой средний? Где оценка за вокал?"
Мысли вслух окопы роют. Сеют минные поля.
Круговую оборону держит в голове змея!
Осознание сознания! Укушу змею за хвост!
Прошу вашего внимания! Впереди понтонный мост!
Заколотим "Мике баки"! "Вознесёмся без потерь!"
Брешут псы. Во мраке враки. Обойди посты проверь!
Виртуальное хозяйство. Смутой веет, глаз да глаз!
В темноте не перепутай, здесь биде, там унитаз.
Клашка, ты перекрестилась? Штык неймёт, а пуля дура.
На манжете уместилась панихиды партитура.
Гроб господен. В ритме Reggey пляшет очередь живая.
Сохраняйте агентуру, грех на волю отпуская.
Взреет знаменем знаменье! Вздох взовьётся над толпой!
Нет команды: "К отступлению!" Демон, я пирог не твой!
Есть команда: "Стройся в пары! Подравнять последний ряд!"
Все места для поцелуев взял в аренду детский сад.
В ад ведут благие ноги, блажь несут благие вести.
Мы не боги недотроги! С нами демон! "Ходим вместе".
Перевёртышей в сознании, что личинок в сорной куче.
Зёрна отличать от плевел не умеем, но научим!
Дышим мы ещё в затылок, стройно строим новый строй,
Из пустых затей-бутылок. "Пиджачок сидит влитой!"
"Сбычу мечт запоем лечим!" "Снимем сглаз, наденем рясу!"
"Обретаем по рецепту!" "Обнажаем по приказу!"
Дух бесплотен, муж бесплоден, я уже демоновед!
Папа с мамой на работе, дверь ломать резона нет.
Подбираю ключ подбором, прячусь в спальне под кроватью.
Разгадаю твои страхи! Подсмотрю твои проклятья!
На семь бед одна могила! На семь факов один хрен!
Подпилю твои стропила! Уведу отару в плен!
Пусть под солнцем песен мало, подкроватный мирок пресен,
Демон, где твоё начало? Чем ты мне так интересен?
Ложе брака на закате, лежебока на заре,
Клаша, с демоном мы в хате, всё теперь в одной поре.
Все мы в очереди, Клашка, всё имеет свой черёд.
Хочешь так носи рубашку, хочешь задом на перёд.
Мир велик пока мы живы. Тесен гроб когда умрём.
Клонит в сон с утра в сортире, с моря благовеста ждём.
Остудим горячку порки. Подогреем цитадель!
Версий больше нет на полке. Голова моя - бардель.
Дядя Sigmund просто душка! Дети, машем дяде ручкой!
Это дядя догадался маму вашу назвать сучкой!
Топчем мы одну равнину, я и демон многоликий.
Ставь на стол, снимай рванину, приобщаемся к улике!
Лица в очереди лживы. Ширма спрятала покой.
На меня смотрите шире, я не демон, я другой.
Это точно – совершенно другой автор. Нестандартный и неформатный. Все стихи, выложенные у него на странице, объединены в «Дембельский альбом». Рифмует Белый Луч – мастерски. Использует устоявшиеся речевые штампы и словосочетания, но – намеренно их выворачивает наизнанку. Подчёркнуто, демонстративно ориентируется именно на звук, но – ухитряется сохранить смысловое содержание текста. Великолепное знание современного сленга и – недюжинный словарный запас. Замечу, что представленный вашему вниманию текст – один из самых безобидных. Так что ярым блюстителям нравственности и излишне деликатным душам, впадающим в праведный гнев при виде слова из трёх букв, на его страницу лучше не ходить.
Напоследок – фрагмент стихотворения «Бытует бытие» (слишком оно большое, чтобы здесь привести его целиком).
На дороге - ноги босы, руки, взмахи, русы косы, трупы, трели, велик прозвенел.
Что сверкает, но не греет? Что летает, но не реет? Млеет досягаемый предел.
Расплескалось раздеваясь, разметалось разделяясь, расползлось червями запятых.
Весел бурый пепел счастья, свесил губы на запястье, циферблатом вылечил иных.
Жребий брошен на лопатки, зыбка зябнет в лихорадке, скрипкой стонет самка за кормой.
Руки плещутся в припадке, ноги треснули в присядке, золотая цепь на дыбе той.
Замыкает разводящий, затыкает говорящий, застывает на семи ветрах.
Скошен страх серпом под корень, сморщен молотом в утробе, жерновами перемолот в прах.
Кулаки родились в драке, проросли, созрели злаки, ночью волком воет злоба дня.
Закурила сигарету, затянула песню эту, - хату запалить - мечта огня.
Липко лежбище востока, запад тает одиноко, север накрывает лапой юг.
Оглянусь на окрик слева, справа выгодное дело, доберусь до дома сделав крюк.
Зольник полон шовинизма, зонтик - факел фетишизма - осветит небесный ад лучом.
Волны лижут косогоры, фауна бодрее флоры, женщин захотим, но не учтём!
Дальний берег - снов обитель, сын собак - основ воитель, сгорблен коромыслом горизонт.
Ближний бой - весны хранитель, бурелом казну похитил, рассказал со смыслом анекдот.
Лепет лепит стан из сала - стану стар, но будет мало - сытых стен меж четырёх углов.
Батька в пекле - бита карта, брита борода пирата - пара параллельных пустяков.
В колесе мелькают спицы, пролетают мимо лица, люди ловят воздух на живца.
Для него готовы клетки - на него поставят метки - торг уместен в логове дельца.
Логопеды лечат мысли в самом непотребном смысле, летняя жара обнимет зной.
Половой гигант могучий - дед мороз по швам трескучий - сразу и со стужей и с зимой.
Безопасно бредить бременем, белым лебедем, - вечным Лениным - чучело всегда живее нас!
Бредень выловит машинку, ключик заведёт пружинку, - мучает меня команда: "Фас!"
Преет молодая смена, навзничь спит, храпя, измена, ястреба сразил куриный грипп.
Руку в прорубь опуская, рюмку тостом обеляя, - сам собою к сапогу прилип.
Стул скрипит под седаком - постарайся пустяком долго не мочить авторитет.
Посетишь сады инферно - обстановку учти верно; передачу богу - и привет!
Растолкай измену суку, ствол вложи в пустую руку, свистом разозли цепного пса.
Попрощаемся навеки! Повернулись вспять все реки. Зададим кормилицам овса!
Сон курчавый, сонм прощальный, всхлип печальный, обручальный, хрип томимый плачем палача.
Вздор калёный, вздох ядрёный, без ума в судьбу влюблённый, - взрывом оторвало сгоряча.
Правит лезвие победу: "Я уеду, я уеду". Долго буду гнать велосипед.
Солнце высветит закаты. Я уеду, а вы рады! Нет креста на ваших душах, нет!