Гололёд!
Грех смеяться, а мне смешно,
Как вы ходите по-старушечьи.
К тротуару троллейбус смещен,
Как игрушечный.
Гололед!
Я смеюсь над собой, над тобой,
Над нелепостью наших движенищ.
Я смеюсь над упавшей толпой –
Если нет в толпе этой женщин.
Когда падает женщина,
Я онемело
Страдаю, сгораю весь от стыда.
Женщина падает так неумело!
И так она долго приходит в себя.
Долго.
Хотя поднялась мгновенно.
Знаю я дальше все наперед:
Не по ушибленному колену,
А по прическе рукой проведет.
Станет какою-то дерзко поддельной,
Слепо пойдет сквозь поток машин...
Знаю – она за свое паденье
Будет всегда ненавидеть мужчин.
Об этом она никому не скажет,
И разгадает ее не каждый.
Но эту боль свою горько бабью
Еще не раз и не два оплачет.
За то, что на миг оказалась слабой,
Память еще ей не раз отплатит.
Еще не раз…
Но сейчас я вижу:
Как мимо взглядов, ее жалеющих,
Как выше жалости, страха выше!-
По гололеду ступает женщина.
И нет в походке ее сомнения.
И на лице ее нет смятения.
И так красиво она идет,
Как будто знает: не упадет.