В тишине там, где топь освещают больные звезды,
Распускается ночь, собирая по капле влагу…
И туман, что молил равнодушно, но слишком слёзно,
Обретет пустоту, не подвластную даже магу.
На болоте, где сны навевают чужие лица,
Заблудившийся день утопился в зеленой жиже…
Наклоняясь к воде, он лишь просто хотел напиться,
А манящий огонь становился всё ближе, ближе…
В этом логове змей, где лишь яд остается чистым,
Спертый воздух противен, и хочется только яда.
И, наверное, глупо завидовать жухлым листьям…
Но они умирают с надеждой, что выход рядом.