Быть может – исчадье, а может – мутант,
За мною гоняется бешеный танк,
Приземисто-вялый, осанистый вид,
И хобот вертлявый в остатках кровИ.
Я целюсь, струюсь вдоль прорытых путей,
Швыряю, строчу из окопных сетей,
Сквозь прорезь гляжу на безглазую тварь
И злобно влипаю в окопную гарь.
Он лезет на бруствер в рычаньи огня,
И жалит и топчет в траншее меня.
Я, втоптанный в тяжесть окопного дна,
Под брюхо сую ему связку гранат.
Как кровью сочащиеся мешки,
Из брюха ползут, расползаясь, кишки.
В саднящем смятенье, ревущем во мне,
Их режу и рву в раскаленном огне.
Но монстра не валит губительный взрыв,
Сминающей стали жестокий порыв –
Сквозь, грязь, одуренье и хлещущий гной
Безглазая морда вновь шарит за мной.
Сную в лабиринте, не в силах постичь –
Чем связан ловец и упрямая дичь,
Но, связаны напрочь одною судьбой,
Мы мрачно ведем показательный бой.