Тот храм был весь из тонкой тины слов,
Тенями падали химеры на Распятье,
И ангел крал Спасителя в объятья,
Холодные, как чистое стекло.
Надменный жрец покинул свой предел,
Узорный серп вложив в опаловое ложе,
По фрескам, по святой дрожащей коже
Стекали слёзы раскалённых мессой тел.
Сквозь небо купола сочился светлый луч,
густой, как пыль, прозрачный, как апостол,
На тусклый пол, что, высечен из кости,
Казалось, трепетал бескрылой стаей луж.
Там, в тишине неправедных молитв,
Встречая ночь, теряя смерть и веру,
Покоилась прекрасная Венера,
Оправленная острой сетью бритв.
Так вкрадчиво дыханье декабря
Ласкало брошенные рядом с ней меха,
И агнцы в кровавых кружевах
Подчёркивали святость алтаря.