Цикл Рыжее

 

***
оранжевые ножки, алтайские глаза
я знаю, что мне можно. я знаю, что нельзя
мне солнце крышу напекло. я медная броня
увы, опять по гроб должна дыханию огня

***
конопатый рыжий лучик
вдруг впорхнул в мои ресницы
и создал там оживленье
словно солнечные птицы
на минуточку погреться
и решили там остаться
а же поскорей зажмурюсь
чтоб ни капли не бояться

***
вытягивая золотые волоски, кидала их на ветер
солнце подглядывало и грозило пальцем
раскидала свое золото по всему по городу
выметали его веничком, вымывали дождичком
отпускали его к ветричкам, скармливали кошечкам
не отдам я больше золота, золота моего чистого
золота желтого, светлого, золота рыжего моего

***
твое стекло с моим не ровня
мое прозрачно, как ручей
твое – залеплено. не помню
зачем два вместе. кто ты? чей?
я солнечная полевая
ты лунный кот - я мышь. не мне
тебя ласкать, о том мечтая
чтоб меньше стало на земле
на глупую одну меня. на круглой
хватает круглых. лучше я
останусь серой. и порукой
тебе остаться без меня
я не еда тебе. живая,
я буду в воздухе парить
и не поймать - коту не хватит
крылатой ловкости. не быть
тебе моим судьей надменным
не потирай ты лапки зря
а я сижу, ботинки свесив,
на рыжем солнце не твоя

***
почему говорят, что на солнце нет жизни
что один водород разлетается в брызги?
на науку смотрите хоть выше, хоть ниже
я-то знаю: солнце – планета рыжих
я умею смотреть на него, не моргая
потому что я рыжая

был рыжим Вивальди и Винсент Ван-Гог
был рыжим Колумб, Леонардо да Винчи
а в древнем Египте жил солнечный бог
Амон-Ра с большой головой ястребиной
я умею смотреть на него, не моргая
потому что я рыжая

танцуют на теплой рыжей макушке
протоны аш-два и нещадно бранятся
а солнце лучом выжигает веснушки
мне с ними надолго нельзя расставаться
я умею на них смотреть, не моргая
потому что я рыжая

***
у нее стрекозиные ресницы
у нее на губах щебечут птицы
в волосах слышен запах полевых цветов
и соломкою стелется бровь

в два больших, два прозрачных океана
не нырнуть. за ладонями упрямо
прячет их. виден только светлый волосок,
что пшеничный колосок

у нее руки нежные, как мама
чуткий слух. и пугливая, как лама
лишь во снах все сбываются ее мечты
попадут в них не я и не ты

для себя отменила все запреты
и ушла, на вопросы не ответив
отцвела, нам оставила сухой венок
да пшеничный колосок
***
у тебя – день. у меня - ночь
у тебя – снег. у меня - дождь
ты поешь – ей. я смотрю - вдаль
ты идешь - к ней. я к тебе. жаль
ты кричишь – крик. я молчу - тишь
я стучу - в дверь. ты опять – спишь
***
раздетые стены немы
распахнуты крылья
застывших окон, разбитых стекол.
скользящая тень голой ступни
умыта пропащим ветром,
пропавшим снегом.
сорвавшейся шторой
по гладкому полу
скользила, слой пыли
собрав, уняв.
шелком ванильным
надежно фальшиво
тебя накрыла, сама пропав

 ***
и кто-то сказал, что тебя больше нет
и нужно писать на обрывках бумаги
стихи. и уйти за тобою вослед
не видя в мостах столь высокой преграды
но прежде пройти мимо старых друзей
взглянуть на прощанье в их добрые лица
и, крикнув в вдогонку: «Ловите скорей!» -
уйти, убежать, улететь, испариться

***
три пустых листа и время
что-то вроде получаса
и ловите мои мысли
с крыш домов, привычно серых
я же знала - небо вечно
но желала слишком часто
притянуть к себе поближе
звезд кусочки самых чистых
что люди скажут –
пальцем покажут
я же отчаюсь
напьюсь сразу чаю
мне это надо –
быть с ними рядом
звезды-братишки,
вы только с вышек,
на небе и в голове моей






***
такое бывало, я не понимала
зачем эти слезы застыли
уж лучше б разбились на мелкий на бисер
и прочь укатились
но где-то плачут зрачки, ресницы
и не бисером падают слезы
нам осталось только молиться
на дожди, на жару и морозы
и нельзя на секунду расстаться
но иначе совсем невозможно
снова будем мы в стены стучаться
что же делать – мы слишком похожи

***
мы стоим в углу мира,
мой маленький голландец,
и слушаем шепот ветра
yellow blue bus
мы протянем руки
меридианой в космос
беспробудного мира
первозданно печально
ты ребенок неба
я ребенок солнца
yellow blue bus

***
луна залезает украдкой в окно
льет свет на горячее тело
мы знали об этом довольно давно
наверное, нужно проверить
луна партизанкой увидеть спешит
картинки ночных откровений
и вот на животике чьем-то лежит
чуть-чуть запыхавшийся гений
старый чердак, засушены травы
осиные гнезда, мешочки с отравой
потертый портрет и ничья фотовспышка
наверное, нужно проверить. одышка
под шорох сверчков поднимаюсь все выше,
пока ты не слышишь, на шерстяной покров
отчаянных пчел и крутящихся мышек
найдется для всех, кто нездоров
маленькие мальчики, девочки с косичками
смерти больше нет
трезвонят трамвайчики, ты кусаешь пальчики
вот на все ответ

***
тонкие пальцы, хрупкие ногти
уронила голову в ладони
солнечные точки под глазами
лунные капли за углами
пальцы в кровь. себе на уме
режут струны, а ей - лишь бы где
нужно больно, нужно смело
нужно как-то это делать
нет бумаги, нет полос
точек нет. крюшон волос
взгляд вперед. по мышцам дрожь
красный круг по венам сплошь
звезд в глазах не хватит – я займу у неба
и бинтами-ватой замотаю лапы

***
худые соленые руки
поднимались к тяжелому небу
хотелось состаренной суки
и драться с невидимым зверем
чужие прозрачные лица
мелькали от нечего делать
мне только бы сними не слиться
мне только бы им не доверить
хрустели орехи в ладонях
во рту и меж ломаных пальцев
я часто бываю на небе
мне б только на нем не остаться

***
привет. быть может, ты не стоишь
снов беспокойных, времени, терпенья
но точно знаю – вряд ли сможешь
убить летящие прозрачные мгновенья
когда в толпе незамечаема
твои движения запоминаю я
и даже сквозь усердно темные очки
я вижу всю тебя насквозь, поверь
я знаю: ты во сне промокший одинокий зверь

***
я бежала к тебе без зонта и в дырявом ботинке
я горела все ярче день ото дня
рисуем вдвоем на асфальте траву и побеги
я в платье из мокрого снега
а солнце в закате – в меня


***
это мои песни. а это твои вздоры
нам никогда вместе их не собрать снова
сделана из теста, завяжу на бантик
все твои подарки и усядусь в кресло
можешь замечтаться, грезить, сколько хочешь
только волноваться за меня не сможешь

***
жестоко пуст желудок соприкосновений
не вяжет шеи кожаный шнурок
нет ни стены, ни льда, но прах разоблачений
задули ветры в смотровой глазок
так будет с нами, если ты узнаешь,
что я не я. с претензией мечты
о двух сердцах меня ты не обманешь
но я не я, а ты не ты

***
а ты не приедешь, не скажешь приветы
сидишь не в маршрутке, не слушаешь ветер
не будешь прощаться, кричать до свиданья
пускать в потолок сигареты дыханье
ты темная теплая. я же с радаром
ты комкаешь стекла. я целюсь в тебя
а ты все меняешь рубли на билеты
играешь с пожаром и не знаешь, кто я

***
от кусочка теплой луны
тусклый падает блик на стекло
а на нем запотелые сны
чье дыханье бесшумно легло
не бежала, как снег на плите
не летела, как птицы на юг
но теперь стало больше вдвойне
слишком долго не зябнувших рук
я люблю, когда тают огни
когда тихо горят в полутьме
ты чуть-чуть погрусти и усни
а я буду дрожать по тебе

***
куда делась моя весна?
твой ноябрь льет дождь, сыпет снег
со мной спелась твоя душа
март – и снег. миг – и в век
свежая грязь – только пыль через час
но пыль через час уже грязь
***
что нужно, чтобы стать легкой?
где можно, чтобы ждать смелость?
я таю на твоем белом
желая, чтоб всегда грела
меня ты. только ты. всегда.
стигматы. плавная вода
а ты ушла, ушла, нежная моя
ушла, ушла, ушлая моя
с собой мое что-то унесла
и я твоя бессердечная
 
***
горишь во мне. грешу безмерно
я буду лгать. ты так решила
огня боюсь, но несомненно
хочу сгореть, упасть без силы
квадрат нагрет. он слишком твердый
так слишком трезво, мне постыло
мой дух застрял в тюрьме подводной
спасибо, плавать научила

***
не стало больше жалости к унылой не себе
синонимом усталости лежу на вязком дне
не думаю, не падаю – лежу себе одна
отсюда не без радости моя звезда видна
она большая, яркая – глядишь, и упадет
вот только мне не надобно к ней совершать полет
ловить уже не хочется упавшую звезду
лежу не без пророчества, что мне не спать в раю

***
иду до мостов. языки распускаю
огня, что живет в голове
гранит, фонари, чаек стон обряжаю
в шелка-кружева на песке
раз и два. раз и два –
про себя не считаю
пары туч, пары птиц вдалеке
раз-два-три. раз-два-три –
я шаги отмеряю. ухожу до метро налегке







***
большие глаза устремляются в небо
и ищут подсказку в холодных гранитах
а небо таких не давало ответов
еще никому, только врало сердито
соперник небесных завравшихся бесов
гуляет с ведьмакой, а, может быть, с нимфой
и оба под вечер спускают навесы
на врага бинокли и плавают в рифмах

***
выпытывать нежность, сгорая ночами
выклянчивать жалость, стуча каблучками
силиться выжать засохший лимон
искать в одеяле потерянный сон
в углу вспоминать передерги себя
уплачены деньги. по локтю змея
вареная драма. у носа кулак
в компоте круги нарезает червяк
сломать табурет. выпить подленький чай
«не слышу ответ. я сказал, отвечай!»
пыльная совесть. застыл угол губ
написана повесть для злаковых круп
поймали за ворот. зашили лопатки
успеть доползти бы до детской кроватки
зимняя осень. желтый рассвет
откуда мне знать, где вопрос, где ответ
скидаю обломки в тугой чемодан
пойду прогуляюсь. двадцатый был пьян

***
мой в небо вздох услышит желтый
пьянящий воздух. немой рассвет
поймает, съест – вздохну по новой
пойду на мостик, а неба нет
куда взлететь бы? поймать бы друга –
хладную чайку в сердитом небе
что нам подруги? у нас их нету –
они в ответе за только них

***
скажи, что не похожи, и пальцем у виска
но нежностью я тоже бываю голодна
хоть часто груб безбожно и без костей язык
простить, наверно, можно. хотя бы сделать вид
бывает нос надменным и слишком едок взгляд
одно лишь неизменно – пытаюсь наугад
нашарить выключатель в продрогшей темноте
и, смелость всю истратив, замерзну на стене

***
дай мне каплю нежности
дай кусочек верности
ты сыт, а я – нет. голодная впредь
я пришла к тебе за хлебом
эй, мой барин, дай кусок!
от старухи в волосок
километр. километр

***
уходят в небо тротуары
неафрикански тускло светит солнце
оно не знает, что в карманах
ладоней дерзость, пальцев страсть
солнце я разолью
теплою карамелью
ну сколько можно драться с тенью
солнце я разорву
на цветные портреты
на них смотреть оставлю лето
ползу нечаянным шпионом
по черепичным, старым
и продрогшим крышам к цели
расстрелян ключ палящим небом
зрачки искрятся: что за блажь?
море я разобью
на волны, на брызги, на капли
оно спасет тебя, не так ли?
воздух я сохраню
как взляды, улыбки, приветы
на них смотреть оставлю лето

***
она существует одна
а мне говорят, что с подругой
с привычкой не ездить в метро
никто не сказал, что не любит
вторая скрывает глаза
под полупрозрачным стеклом
уходит, ответа не дав
ссылаясь, что ей не знаком
а третья старательно спит
троллейбусом тело укрыв
поэтому сердце молчит
убитым представив порыв



***
распрощалась с укорами совести
я разорвала романы на повести
не удержалась от гибельных крайностей
теперь люблю и ненавижу сладости

***
снег под ногами усталой водой
разлетается в брызги
минорное солн-
це-ловать твои сны
видеть свет только днем
слишком мало
для этой весны
в тебе
нет ни секунды меня
давай никогда
не врываться друг к другу в апрель
ночью
во сне
или когда я одна
тем более, если весна
невозможно привыкнуть к часам
точным
 
***
у меня ледяные, у тебя восковые – руки
мои земляникой, твои шоколадом – губы
рыба живет в воде.
вода не боится огня
светлая память тебе
в воске свечей от меня
праздный огонь серых глаз
рвется на фотоальбом
картинки, где мы, - не для нас –
их стащит потрепанный гном

***
стали слаще, чем соль, солонее, чем сахар
утрачена ценность волос
ломаются ногти, духи выдыхаются
что с нами? щемящий вопрос
и нужно ли? станем вдаваться в ответы –
сломается прочный засов
от нас все быстрей убегают запреты
наш парусник прочь от портов



***
переступив порог квартиры
уже с серебряным кольцом
назад уйду с сережкой стылой
одной, с невидимым лицом
она увидит и узнает
во мне себя и подойдет
сегодня снег так быстро тает
но в пар, наверно, не сойдет
твои беру в ладонях ласки
глаза и губы – кислород
потупив взгляд, усну под маской
О-элемента - и за борт
иначе было бы прелестно
гулять могли бы по луне
но – стыд! – тебе небезызвестно
что рыжая и на метле
ты сторожить всеночно станешь
не дашь спокойно полетать
она найдет меня, ты знаешь
и, уложив с собой, опять
заставишь? – нет, сама – не спать

***
миг – и ты исчезнешь
вдруг – во мне уснешь
не сказать бы, что умрешь
но не ждешь. мне лишь дождь
вдаль уносит пара
ног, забывших твердь
не сказать, что унесет
но не сметь. впредь терпеть
***
сломаются стрелки
сойдут с рельс трамваи
уйдем с парапетов
на медные сваи
ты дышишь в затылок
целуешь запястья
и даже не знаешь
что я люблю чаек
с размаха в рассвет
мы летим – тебя нет
дышали, скрывали себя
и по льду танцевали
но после услышишь
так поздно, так тихо
что я не нашла
указателя «выход»
***
руки перестали быть моими
разве что покровы осязаемы
руки в высоту меня поднимут
сильные, обхваченные слабыми

пальцам изучать закон поверхности
душам не поддаться б черствой физике
люди что не пройденные местности
сердце – государство без политики

мне не проживать в бездонном космосе
кажется, прописка не подарена
я на вы с невнятной невесомостью
твердостью земли, увы, украдена

солнце обернется белой лилией
слабыми ногами встанет в вазочку
руки без хозяина не выживут
а мои, возможно, станут бабочкой

***
я слушаю, как гудят машины
слушаю, как смеются дети
осколки фраз пробивают шины
в секунды нас разворует ветер
твои зрачки отражают небо
и кто мог знать, что я в нем купалась
в туманах снов ожидаю встречи
и время враг, и моя усталость

***
ты знаешь, не долго морочиться будем
воды не хватает в пустыне верблюду
а слон от фисташек подавится скоро
орел разобьется о синие горы
не будем бросаться в цветочек на стены
нам незачем плакать – мы марсовы звери
луна укрывает нас сна одеялом
мозги отлетают - и мы улетаем
***
на другом краю города
я дрожу от голода-холода
я сегодня голодная нежностью
как обычно, на вы с вечной верностью
как же так? ты опять убегаешь
по шоссе вдоль проспекта в снегу
не смотри – в мышцах дрожь вызываешь
я так больше дрожать не могу
***
славный мой малыш, завтра Рождество
что же ты не спишь? почему грустишь?
посмотри в окно – видишь тусклый свет?
это Рождество раскидало снег
завтра будет день – елка, мандарин
завтра Рождество. будешь не один

***
проспекты углами домов
скрывают глухие шаги
прости, я забыть не готов
прохладные губы твои
спокойные пальцы лежат
тонким мерцающим льдом
глаза неулыбкой молчат
о том, что не будем вдвоем

сегодня ты будешь молчать
закутавшись в плед у огня
кленовые нервы кидать
в косматое пламя меня
голые желтые дни
танцуют на крыльях утят
сегодня я буду одна
в потухшее пламя плевать

***
скажи мне, как меня зовут
где родилась и сколько лет
меня с тобою не поймут
меня с тобою вовсе нет
раскрась мое лицо в цвета
в какие хочешь, но раскрась
скажи мне, сколько было лет
как умерла и как сдалась
встречай из форточки привет
целуй на зеркале следы
от пальцев, что сегодня нет
я не спаслась – спасайся ты