Памяти клоуна Егора.
(1930-1978)
Пляшет клоун на арене,
хохот слышен за версту,
разноцветные колени.
конопушки на носу.
Дудку с бабочкой забавной-
неизменный атрибут,
в городах и сёлах дальних
быстро люди узнают.
Балаганит, балагурит.
Отдыхай, честной народ!
А остроты – те же пули,
метко пущенные в лоб.
Громко щелкает орешки,
мальчик с рыжим хохолком,
стародавние потешки,
завертелись колесом.
Лысоватый, щуплый Каин
тридесятый царь – горох,
зубы крепкие оскалил:
«Будет клоуну урок!»
Из «крамольных» оговорок
правду черпает народ,
«недостатки» прыгнув в короб,
сели задом наперёд.
На «трибуне» из коробок,
пожилой орангутанг
шепелявит «нога в ногу»
к пиджаку приколот бант.
В черепаховой оправе,
на верёвочках очки
ниже шеи повисают,
в зале бурные хлопки.
Пролетел зеленый мячик,
превращаясь в желтый шар,
кто веселью предназначен,
никогда не станет стар
А под маской - всё иначе,
перевернута душа,
мимо движутся удачи,
и в кармане ни гроша.
Переезды, перелёты,
бесконечный «карнавал»,
даже если болен кто-то,
или до смерти устал.
Шапито- с утра в дорогу.
Каин пятится бочком,
у него задумок много,
как расправиться с « шутом».
Не исполнятся угрозы,
вышел вверенный реглан.
Номер стал апофеозом
и «докладчик» ест банан.
С дудки бабочка вспорхнула,
стало сердцу тяжело,
и который раз кольнуло,
под лопатку и ребро.
Две минуты до антракта
нитевидный бьётся пульс,
ждёт на полочке лекарство,
кисло-сладкое на вкус.
Заиграл оркестр польку,
зритель ломится в буфет,
размешался воздух с болью,
яркий вспыхивает свет.
Продолжая представленье,
на арену вышел сын,
как по щучьему веленью
вьётся бабочка над ним.
Слезы, смешанные с гримом,
не возможно распознать,
зритель любит пантомимы,
в цирке весело опять.
Пляшет мальчик на арене,
хохот слышен за версту,
две полоски на коленях,
попугайчик на носу.
1985 год, ноябрь.
С огромной благодарностью и признательностью
Андрею, Маргарите и Олегу,
которые помогли восстановить
первоначальный вариант "Клоуна"
.