Соплями размазав гнойник на плешине,
согбен до земли, как столетний старик,
мечтавший когда-то о славной Вершине,
по парку бредёт, отряхнувши парик -
великий артист, музыкант и художник,
пленивший когда-то сердца светских дам.
А ныне - запойное чмо и безбожник,
и, встретив его, - я руки не подам.
Хоть жаль мне старинного, доброго друга,
с которым делили и кров, и еду.
Его больше нет, точно зимняя вьюга
с аллей унесла золотую листву.
Но цепкую память стереть невозможно,
И нет во мне силы тебя осудить.
Пропитан насквозь ты мочою и ложью,
А может помочь тебе: взять, да убить?
Да, времени лекарь уносит из сердца
друзей и победы, порывы и грусть,
закрыв за собой ту заветную дверцу,
так крепко и прочно, что тщетно я рвусь,
заржавленный гвоздь из души вынимая,
без крови пытаясь её оживить.
Вернуться в былое, и, всё понимая,
начать всё сначала: любить и простить.
Всех тех, чьим слезам и мольбам не внимая,
я жёг свою молодость, смыслу назло,
в тумане средь призраков счастья витая,
наивно считая, что мне повезло.
С друзьями и школой, с женой, с институтом,
с безоблачным будущим где-то вдали,
что не был я близко знаком с проституткой,
что жизнь - это”клёво”и всё впереди.
А время умчалось, мой лик изменяя,
легко и стремительно, словно стрела.
И в сердце огромная рана зияеет.
Эх, жизнь. Так куда ж ты меня завела?
Забвенье и старость итог этой жизни.
Вот то, что к закату тревожит умы.
Но кто дал МНЕ право взирать с укоризной
на то, что в прореху потёртой сумы
ты сыплешь, мой друг на асфальт, как из сита
отборную брань, но бессвязную речь,
с ухмылкой беззубой изрекши: «Est vitae!,
пора мне домой, похмелившись прилечь» ?
И вот почему, друг мой грязный и жалкий
тебе не подам я руки никогда.
Ты сделай себе лучше толстую палку:
ей будешь собак отгонять иногда.
* * *
Того, кто когда-то блистал остроумьем,
отточенной мыслью, был мудр и речист
я встретил недавно, но вскоре он умер.
ТАМ будет душа его чистой, как лист.
Но что ж взволновало меня до безумья,
заставив вцепиться в подушку и выть?
Кошмарные сны и тяжёлые думы;
что сделать с собой, чтоб полжизни забыть?
Ты - карма моя, ты - моё отраженье
в болотной воде всех житейских невзгод.
С собою самим проиграл я сраженье,
и дО смерти жаль, хоть прошёл уже год...