будильник визжит, словно злобные тролли.
назойливый взгляд ранит хуже стилета.
да-а... бабьего мало во мне, от того ли
я так ненавижу фальшивое лето,
которое лихо слащавые козни
плетёт за спиной хлебосольной хозяйки.
я жду не дождусь турбулентную осень –
мы с ней в неразрывно-безудержной спайке.
номады-ветра презирают запреты.
им так непонятны: бетонные ульи,
подземная жизнь обречённой планеты,
потёртые лица безрадостных мумий.
а в небе, от просьб закоптелом, не легче –
усталые боги ведут разговоры
о том, как тоскливо понятие «вечен»
и в урну кидают земные миноры.
мамуля, молитвы твои не помогут –
останусь всегда перед вышним опальной,
ну, как объяснить благонравному богу –
изнанка души не бывает кристальной.
и та, кто решила уйти вместе с летом,
права, потому, что стремление «выжить»
с е б е вопреки, смехотворно поэту.
в синодике имя моё не напишут.