В уединенном году,
после последних пределов
я полюблю наготу
пауз, цезур и пробелов;
Буду магически длить
длительность их, обращая
некогда подлые дни
в белые пятна молчанья;
Буду в нагой западне,
не пробудив, средоточить
ноты - не поданных мне
рук, или просто пощечин;
даже триумфам своим -
безукоризненный мастер -
буду беззвучно творить
речи лишенную маску,
чтобы, уже в наготе
вечной, меня миновало
ваше