Autres temps - autres monde.
Другое время – другой мир.
Каждый день, мною прожитый уже не вернется. Будет другой. Такой же интересный, но совсем другой. И я буду уже другая, не та, которая прожила день вчерашний.
Почти 40 лет. Уже прожито. Мною. В 40 жизнь только начинается. Это я точно знаю. И часто вспоминаю события, которыми были богаты мои прожитые почти 40 лет. Я обитала в разных городах и ипостасях. Я поработала на разных работах и повидала много разных людей, хороших и плохих. В моей жизни много историй, хороших и плохих таких же, как и людей. Я всегда любила жизнь, что бы она мне не преподносила, ведь она так интересна, пряна и разнообразна. Как красный перец, как корейская морковь, как горчица и как сахар. Я любила, рожала, смеялась и печалилась. Моя жизнь всегда была пестрой. Но некоторые минуты, прожитые когда-то, я помню так остро и ясно, как будто это было вчера.
Человек, с которым свела случайно меня моя жизнь, предложил мне доверить эту историю бумаге. Что бы не забыть. Она абсолютно правдива и произошла со мной в январе 1991 –го. Свидетели событий еще живы и здравы, так что можете убедиться в моей правдивости.
Итак, январь 1991-го года. Я жила в Москве и зарабатывала достаточно, чтобы не ощущать недостатка сахара и сигарет, предваряющих «переход к рынку». Союз еще цел и почти невредим, хлеб еще стоит 22 копейки, Партия еще у руля. Я совру, если скажу, что мы предчувствовали, каким удивительным и судьбоносным станет этот 1991 год. Кто бы в январе знал, что в августе я буду в красных сапогах и белом плаще бегать по баррикадам у Белого дома, а в октябре мои родители окажутся уже иностранцами, что Ленина объявят Чудовищем, а Партию, кандидатом в члены которой я была, запретят. Тому, кто предрек бы такое, я рассмеялась бы и объявила бы его ненормальным! А вот, поди, ж ты!
Но пока только январь и вернемся к моей истории.
Местом наших регулярных сборищ для пития, разговоров и танцев был небольшой, но весьма уютный кабачок на Калининском Проспекте. Белая мебель, джаз и очень советское название «Ивушка» обеспечивали заведению приличную публику с деньгами не инженерной зарплаты. Плюсом было и близкое соседство с главной площадью страны. Тому, кто уже подзабыл, напомню: имя ей – «Красная». На ней есть два Лобных места, второе из которых гордо носит название Мавзолея.
Так вот, в этом самом январе, числа где-то 7-8, мы сидели в «Ивушке», набравшись водочки сладкой-жирной-вкусной, мы после танцев решили пойти погулять. Мы – это я, моя сестра Яна, близнецы Лукашовы Леша и Гоша, настоящая артистка Оля и весьма недурной Арбатский поэт Марат. Надо сказать, меня по факту принятия «некоторого» количества водки зачастую тянет на подвиги, танцы, споры и все такое, в советское время весьма запретное. Короче говоря, по дороге к Красной площади мы с Янкой заспорили с близнецами, что Женщина «могет» добиться чего угодно от сильного пола, если ей надо. Леша с Гошей, естественно исключительно по молодости, не соглашались. Заходя в каждую подворотню по дороге для «по глоточку», к концу пути мне уже было море по колено, и я предложила проверить спор делом. Далее все пошло, как по-писанному. Ну, Вы себе представляете пьяные «базары», они все приблизительно одинаковые и наш, не был исключением по бредовости содержания:
Хитрый Гоша Лукашов (Х.Г.Л.): - Все-все?
Я: - Все-все.
Хитрый Леша Лукашов (Х.Л.Л.): - А бабок?
Я: - Нет проблем, но на фига?
Х.Г.Л.: - А «Трынды-лынды»?(этим немудреным словом назывался коитус)
Я: - Нет проблем, но на фига?
Х.Л.Л.: - А кабак?
Я: - А кто сегодня платил?
Далее вступили до сих пор целовавшиеся Олька с Маратом.
Марат: - А в Лас-Вегас, в казино? (наш Маратик был игрок).
Ольга: - Нет проблем, но без тебя!
Х.Г.Л.: - А ты тоже можешь?
Я: - Нет проблем. Спорим! А на что?
Х.Л.Л.: - А в Мавзолей сейчас?
Я: - Нет проблем.
Х.Г.Л.: - Кусок елки из-под Кремля – ящик «Мукузани» с нас.
Х.Л.Л.: - Нет елки – ящик «Арарата» с тебя.
Я: - Нет проблем!
В общем, я доигралась со своим любимым «нет проблем», но с другой стороны «Мукузани»- мое любимое вино, да и назад уже не попрешь. Короче, спор был зафиксирован Олькой, Маратом и Янкой (конечно за право выпить ящик чего поиграют вместе). Ну, и пошла я себе к Мавзолею- исполнять сказанное спьяну.
Мороза не было, народа, несмотря на поздний вечер, было полно. Правда, толпа там есть в любое время суток. И всегда светло.
Выбрала я местечко посвободнее, около столбика. Стою. Трезвею. Замечаю, кстати, что на куполе Дома Советов воткнули два флага: красный и российский. Странное зрелище. Мимо фланирует офицер охраны Мавзолея. Их там было четверо: двое – у входа недвижимых, на которых мир смотрит (как они стоят, не шелохнувшись ровно 300 секунд), двое «ходячих» справа и слева от здания. Кстати «ходячие» не сменялись всю ночь.
Постояла минут 15-20, сменился караул, я даже подходить не стала. Гляжу то на офицера, то на куранты – глазками постреливаю ибо знаю, как они действуют, когда я выпью. И тут вдруг само собой озвучилось:
- «Зима. Луна. Вино. Вина…» Sic transit Gloria Mundi
Он услышал, подошел ближе и сказал:
- Autres temps - autres monde. ( Другое время – другой мир) Вы знаете латынь?
- Немного, обрадовалась я и, сообразив, что мне крупно повезло, кинулась в атаку.
Мне действительно, просто мистически удивительно повезло! Выяснилось, что он увлекается латынью и вообще мальчик интеллигентный. Я же, имея в полюбовниках (бой-френд по-современному) медика, невольно нахваталась по верхам всяких красивых слов и фраз.
- Я не сумашедшая, -говорю, -просто ночь такая. Снег, луна, люди… Два флага эти соперничают. Вы москвич?
- Да, -ответил он.
И пошло, поехало. Его звали Андрей. 25 лет. Он родился, учился, жил и работал в Москве. В том самом отделении охраны Кремля. И он любил свою работу. А еще он любил читать (и это тоже было колоссальным везеньем) и свою собаку.
Мы говорили так долго, что я начала замерзать. Но мне было интересно. Очень интересно.
- Никогда не думала, что военные могут быть настолько образованными людьми, -совершенно искренне сказала я ему. –Мне ужасно интересно с Вами разговаривать.
- Мне тоже, - ответил он.
Он любил Ремарка, увлекался историей религий и вообще, как оказалось, был романтиком. Мы заговорили о тех, кто лежал в Кремлевской Стене. Оказалось, он знал не только их биографии, но и много всяких вещей, о которых не рассказывают в школах и в институтах. Моему восторгу не было предела. Честно говоря, я к тому моменту уже даже забыла о начальной цели своего предприятия. Действительно было ужасно интересно. И представьте себе мое изумление, когда он сам предложил мне показать места, куда и днем то простому смертному путь был заказан! Я не верила своим ушам! Подождав, пока пройдет смена караула в 00.30, Андрей помог мне перелезть через цепи – ограждения и мы пошли к Стене. Это было чудо!
Услышав вопли моих друзей в момент пересечения «барьера», я только тогда вспомнила о них. «В любом случае пари уже не проиграно», -мелькнуло в голове.
Это было что-то – его рассказ! По прошествии времени скажу я Вам: такой увлекательной занимательной лекции по истории я не слышала ни до, ни после. Больше часа мы гуляли возле табличек с прахом бывших Великих. И опять же по прошествии времени скажу: помирать буду, но ночь эту удивительную не забуду.
Мало того, он сам же предложил зайти в Мавзолей. Наверняка, я не поверила бы, расскажи мне кто-нибудь такое. Но факт остается фактом. Я побывала в Мавзолее где-то около 2-го часа ночи.
Я помню ЭТОГО Ленина, будто это было вчера. Гроб стоял как будто ниже, чем я видела в детстве, точно постамент опустили на ночь. А может, это просто я выросла. Свет тусклый и какой-то темно-желтый. От этого и Ленин выглядел не таким уж «живым». А странно маленьким и бледно-зеленым. Очень пугающее сочетание места, времени и цвета. Но поверьте мне, когда я смотрела на него, стоя на пороге (дальше мы не пошли), все лозунги пионерии, комсомола и детства, наполненного любовью к Партии родной, тут вспомнились. Ленин, типа, всегда живой и как-то там …всегда со мной. .
Я сегодняшняя хотела бы сказать, что мне хотелось смеяться, что я осознавала, какой он «Плохой дядя» или что-то подобное в этом роде, но если я так скажу, то совру. Мне совсем не было смешно. Я вообще и не думала в тот момент о том, что меня ждет заработанное вино, ликующие друзья и прочее. Вдолбленная в голову в школе, всосавшаяся с молоком мамули и папули-партийца Любовь к Дедушке Ленину, явно не умерла тогда еще в моей легкомысленной голове. Да и спутник мой (или гид?) явно не был настроен издеваться над мощами. Постояли мы минуты три, и пошли обратно.
Ей богу, мне не хотелось уходить!
На прощанье лейтенант Андрюша подарил мне ветку елки, как будто знал про пари. Мы говорили еще некоторое время уже возле парапета. Естественно было назначено свидание в 8 часов вечера через 2 дня возле Мавзолея…
Я не буду описывать мой триумф по возвращении к Лобному месту № 1. Это уже не интересно. Мое любимое вино было куплено, а я получила причитающийся мне лавровый венок славы. Между прочим, «Мукузани» я выпила сама. Мысленно продолжая разговор с лейтенантом Андреем. За его здоровье и хорошее сердце.
Утром выглядит все по-другому, поэтому на свидание я не пришла…