Сломался старый серп, а молот звонко
Разбил взлелеянную им же сущность.
Опять порвалось там, где было тонко,
И гной потёк по Беловежской пуще.
Нас долго настоятельно дружили,
Интернацьёнализм – такое было слово.
Бронштейны, Петерсы и Джугашвили
Его растили у Петрова с Ивановым.
И Ваньки верили, громя на юге баев,
Забыв свои дома, свои оставив семьи.
Но их земля не приняла чужая,
Хоть поначалу этому не придали значенья.
Года прошли, и в грязных оккупантов
Вчерашние герои превратились.
И толпы беженцев, потоки эмигрантов
Со всех сторон стекаются в Россию.
Амбиции восторженно лелея,
Не веря ни в какое Царство Божье,
Играют в карты тем, кто слепо верит
Вконец зажравшиеся масляные рожи.
Мне страшно, будто я с петлёй на шее,
Когда мой сын, ещё всего не понимая,
Заводит старо-новый гимн Расеи,
Где, что ни слово, нами в дурака играют.