То было в неприметном европейском
Немецком или, может быть, еврейском
В претихом, мирном, чистом городке.
(Шла австро-франко-русская компания1).
С участием казарменной Германии
И все гусары были налегке).
Поручик вмиг завел “амур” с галантной,
Культурной, стройной, нежной, импозантной
Курдяво-белокурою мадам.
По воле Божьей звали ее Евой.
По виду же была невинной девой.
Вот повезло ему! Вот эта да!
С утра он расточал ей комплименты,
В двенадцать приглашен в апартаменты.
А ее завладеть он смог лишь в шесть.
Работал день и ночь он со старанием
(Сказалась тут неделя воздержания)
И подхватил “галантную” болезнь.
Куда деваться? Мир совсем не светел.
Поручик проклинает все на свете.
А эскадрон давно в других краях.
В седле сидеть с “дефектом” непривычно.
И в бане раздеваться неприлично.
Сковал тут храбреца великий страх.
Напоен не один уж медик водкой,
Но с каждым часом хуже все походка,
А тут еще француза шашкой бей.
Когда же он намучился изрядно,
Сказал себе: “Да черт с приличьем. Ладно!”
И стал искать совета у друзей.
Те, насмеявшись вдоволь, предлагают:
Кто – саблей рубануть,
Кто – полоскаться в чаю.
Весьма толковый дал совет майор:
- Отвар хороший сделай из крапивы,
Плевка два-три добавь жены ревнивой
И пей! Я знаю – старый “галантер”.
- Помилуй друг! Я не женатый вовсе…
- У жен своих никто плевков не просит.
Ты у чужой, полковничьей возьми!
Душа гусара вмиг затрепетала –
Ведь дело лишь за очень малым стало!
Приятно жить с толковыми людьми.
Поручика, как будто бы министра,
Полковничиха вылечила быстро –
Видать не в тягость был ей этот труд.
Герой наш позабыл свои печали.
Друзья его сердечно поздравляли…
Но до сих пор “полковником” зовут.