Барометр покажет «переменно»,
Его бы починить, да не доходят руки.
Сегодня ты придешь всенепременно,
И будешь томно умирать со скуки.
Болтать ногой, коситься на картину:
«Плохой пейзаж. Но автор – знаменит…»,
И сетовать на горькую рябину,
И колокол седой, что по ночам звенит.
Чулок поправишь, подрисуешь губки.
Зайдешь к соседке «просто, навестить».
Пощиплешь, балуясь, девичьи грудки.
Вернешься. Чай со мною пить.
Расскажешь про французскую диету,
Нарезав купленный в метро рулет.
А через час, до лифчиков раздеты,
Мы выключим во всей квартире свет.
И буду я дрожать от поцелуев,
И места на софе не находить.
А ты, мое волнение почуяв,
Продолжишь – медленно – с ума меня сводить.
Сожмутся в закуток и рухнут стены.
И вот я вся в тебе, а ты мне вроде льстишь,
Шепча на ухо о своих изменах…
«Но я всегда верна тебе, малыш…»
А утром, обнаружив три засоса,
И вспомнив с недоверием свой визг,
Я с ледяным спокойствием Атоса
Перекатаю твой любимый диск.
Потом три раза плюну: «Мы в разводе»,
И разбужу тебя, и ты уйдешь,
Сказав три фразы о плохой погоде,
И что прогнозы обещают дождь.
Дав слово забежать за банкой кофе,
И пачкой раритетных сигарет,
И пепельницей из коктейля «Трофи» -
Ты мне рукой помашешь – и привет.
А я зайду к соседке, поболтаю.
И расскажу, какая же ты тварь,
Что без тебя теперь во сне летаю,
И развожу в портретах киноварь.
Я твой зеленый свитер распущу на нитки,
Свяжу сама себе ночной колпак.
И не услышу скрипнувшей калитки,
И как ты в комнату войдешь в носках.
Я буду крепко спать. Откинешь покрывало.
И к чашечке коленной присосешься.
Давненько ты со мной не ночевала….
Когда же ты – тоска моя – уймешься?..