Хмурил город бровки – крыши домиков,
Он от солнышка весеннего щурился,
Заливающего светом днища двориков,
Расплескавшего всё счастье по улицам.
На пуантах, тихо, как по воздуху,
В мою жизнь вошла из сквера белая,
Как цветенье яблонь, как черемуха,
Радость. Неуклюжая, несмелая.
И в твоих запутанных ресницах,
Таких темных от начала и до кончиков,
Моя радость превращается в жар-птицу
С голосом созвучным колокольчикам.
И в твоих морщинках (ты улыбчивый)
Пляшут солнца, наши – только яркие.
Знаю, что порою счастье сбивчиво,
Что, бывает, скромно ножкой шаркает,
Но и в шорохе таком есть обаяние,
То особое, с налетом предвкушения,
Будто терпкое секундное молчание,
Головы неповторимое кружение…