Нет прощенья и славы,
и суда, и следа,
век упал из оправы,
точно в море звезда.
Он лежит, утонувший,
на сиреневом дне:
наши мнимые души –
только корм окуней.
Наши мертвый судьбы
все идут и идут,
как бы их обмануть бы,
и запомнить маршрут,
возвратиться к началу,
и не стать, и не быть –
просто смерть – слишком мало
для распада судьбы.