Ну, наконец, прорвало небо
и всё, что накопилось в нем,
рассыпалось на город снегом,
который штурмом мы берем.
Ты много сотен лет на плаху
бросал легко под топоры
моих сограждан и без страха
на башнях жёг свои костры.
Так принимай стрелою пращура
снежинок белых звёздный штурм,
что стражею твоей растрачено,
верни десятком жалких шкур.
Мы не какие-то монголы,
не дух «Тевтонского креста»,
но сотни лет на белой воле
мечтали разомкнуть уста.
И, наконец, прорвало небо
и всё, что накопилось в нем,
стрелой скользя, уже не немо,
когда мы города берем.