***
Простуженный вечер, конец октября.
В холодной купели небес
Над стылой землёю погасла заря,
Туманом оплавился лес.
Пожухла стерни золотая скрижаль.
Обрывками жёлтых страниц
Кружится листва, и до горечи жаль
Покинувших Родину птиц.
Они разлетелись из брошенных гнёзд,
И с ними, тревоги деля,
В мерцающем свете задумчивых звёзд
Скользит по орбите Земля.
В безмолвии космос по лету грустит,
Сияньем луны просветлён.
Лишь тихо над шаром земным шелестит
Последними листьями клён.
И где-то в пространстве, от Солнца вдали,
Которую тысячу лет
Блуждает любовь в межпланетной пыли
При свете хвостатых комет.
Лишь редких счастливцев на нашей Земле
Она посещает порой,
Сплетая их руки в простуженной мгле
И хмурой осенней порой.
Им жёлтый ковёр расстилает трава,
И прямо с пожухлой стерни
Возносятся к звёздам простые слова,
Которые шепчут они.
НЕЗНАКОМКЕ
Вы видитесь мне птицею в полёте,
Загадкой, занесённою пургой,
Кому на плечи руки Вы кладёте?
И кто Вас называет «дорогой»?
Смешно устроен мир неугомонный.
Смешно и страшно – в этом вся беда
И я стою коленопреклонённый
И жду, когда взойдёт моя звезда.
В пустынях мира горы и овраги
Бедою угрожают беглецам,
Спасает лишь глоток лучистой влаги,
Которую им небо дарит там.
Наверно недалёк уже тот вечер,
Я никому не близок и не люб,
Но каждый день есть миг короткой встречи
И «Здравствуйте» слетает с Ваших губ.
И кажется нескучною работа
И тянется невидимая нить,
Я понимаю: есть на свете что-то
Что заставляет верить и любить.
И вечер наступает незаметно,
И кажется, что жизнь имеет цель,
Но над землёй черна и беспросветна
Вращается небесная купель.
И хочется завыть таёжным волком
Берёт за горло тяжкая беда,
Обременённый неоплатным долгом
Бреду себе неведомо куда.
Всё в этом мире преходяще
Любовь и боль, раскаянье и гнев
И ночью мне является всё чаще
Грядущей тьмы ощерившийся зев.
Он в клочья разрывает бремя долга,
Так молния разит столетний дуб,
Но жизнь счастливой кажется и долгой
Лишь «здравствуйте» слетает с Ваших губ.
ЯНВАРЬ 1988
Холодный ветер дует в спину.
Белеют в сумерках стога –
На среднерусскую равнину
Легли печальные снега.
Позёмка вьётся по дороге,
Близка уже ночная тьма,
Пора сомнений и тревоги –
Лютует вьюжная зима.
Явившись в мир с душой ранимой,
Так важно знать в тревожный час,
Что руки тёплые любимой
В конце пути согреют вас.
Но злую шутку Бог играет
Со мной. Без женского тепла
Очаг домашний догорает,
В нём только пепел и зола.
На пепле храма не построишь,
И рвётся надвое душа,
Когда заплатят то, что стоишь,
И не добавят ни гроша.
***
Под вечер на кладбище павших солдат
Плывущая в ночь тишина не случайна:
В неё превратилась минута молчанья –
Главнейшая в списке посмертных наград.
В безмолвие ветви простёрла ольха,
Могилы, таясь меж деревьев склонённых,
Становятся ночью приютом влюблённых
И, право же, нет в том большого греха.
Ведь после оплавленных смертью разлук
Солдатам уже из земли не подняться,
И, верно, не кровь и пожары им снятся,
А тёплые ласки любимых подруг.
Чтоб с ними, тревоги и радость деля,
Сегодня могли мы ласкать своих милых
От Волги до Эльбы вобрала в могилы
Возлюбленных чьих-то нагая Земля.
Их жизнями щедро оплачена новь,
Которая лечит больную планету,
То вырвалась наверх и тянется к свету
В могилы зарытая с ними любовь.
***
Любимая! Сожги мои стихи!
Четыре года я не ведал с кем и где ты!
Мои не замолить грехи
В пустынях обезумевшей планеты,
Пускай же погибает от огня,
Как нищему не нужная свобода,
Всё, что сжигало заживо меня
И жалило четыре страшных года,
Когда стелился среди бед мой путь,
И в синеве осеннего тумана
Отчаянием стиснутую грудь
Рвала незаживающая рана,
А из неё гнедой Пегас алкал,
Как воду кровь, но этой пытки мало:
Ведь я стихи напрасные слагал,
Когда ты нелюбимых обнимала,
Тех, кто на ласки грубые легки,
Любимая! Сожги мои стихи!
ПИСЬМО ЖЕНЩИНЕ
Гори, гори, моя звезда.
(В.Чуевский)
Над оплавленной твердью весеннего льда
И сугробами серого снега
Одинокая в небе сияет звезда –
Голубая красавица Вега.
Потерявшим в ночи путеводную нить,
Тем, кому мирозданье не мило,
Продолжает она неустанно светить,
Когда меркнут другие светила.
И созвездия нашей печальной любви
Не поблекло, ко злу ли, ко благу,
Не грусти, дорогая, не мучься, живи,
Пей лучистую звёздную влагу.
Пусть ласкает тебя в затаённой тиши
Тёплый ветер с обидами споря,
Снова празднуй весну и свободно дыши
Ароматами леса и моря.
И в небесную мглу устремляя свой взглад,
Не молись и не кайся в тревоге,
Ведь давно рукотворные звёзды горят,
Там, где жили бессмертные боги.
Я готов примириться с любою бедой
И желанье одно лишь имею:
По ночам одинокой светиться звездой
Над обителью тихой твоею.
Г.М.
Сыпал жёлтыми листьями сад,
За рекой тепловозы трубили.
Мы с тобою друг друга любили
В эту осень треть века назад.
Птичьи стаи чужая страна
Равнодушно за морем встречала,
И безмолвной угрозой звучала
Опустевших небес тишина.
Помню тронутый тлением лес,
Мотыльков, что меж веток летали,
Мы ж короткое счастье глотали,
Не пугаясь молчанья небес.
А потом наши души и плоть
По планете судьба разметала.
Ты чужою любимою стала.
Пусть хранит вашу нежность Господь.
Ты, конечно, уже позабыла
Тот восторг, что изведал до дна я,
Как давно это было, родная,
Что не верится: вправду ли было.
Третью жизни разрыв оплатив,
С поседевшей уже головою
Верю я: прозвучит над Москвою
Нашей встречи мажорный мотив.
Ляжет прошлого тёплая тень
На любовь, завершённую точкой,
Встречу ВАС с повзрослевшею дочкой
Я в назначенный Господом день.
Помянув разлучивший нас шквал,
Я, судьбу не кляня свою злую,
Нашей дочки глаза поцелую,
Как когда-то твои целовал.
МОЕЙ ДОЧЕРИ
За кородоном Россия,
За кордоном любовь.
(Неизвестный автор)
Глотая слёзы – горькую полынь,
Мы проводили доченьку из дома,
Вечернюю разбрызгивая синь,
Встречали нас огни аэродрома.
И там, где был таможенный заслон,
Старик в ермолке причитал невнятно:
– Полно дорог, ведущих за кордон,
Но ни одна не выведет обратно.
Стараясь душ разглаживать излом,
Стояли мы, как на углях босые,
И плыл сквозь ночь шальной аэродром –
Частица замороченной России.
Но объявили рейс на Лиссабон,
И стало вдруг до горечи понятно:
Полно дорог, ведущих за кордон,
Но ни одна не выведет обратно.
А в небе разноцветные огни
Машин воздушных весело мигали,
Так покидали Родину они –
Без боли, сожаленья и печали.
Их ждали ночь, земли уставшей сон
И городов светящиеся пятна:
Полно дорог, ведущих за кордон,
Но ни одна не выведет обратно.
Я задрожал как раненная рысь,
Как дезертир трусливый перед фронтом,
Когда дочурку лайнер поднял ввысь
И медленно исчез за горизонтом.
Там ждали дочь туманный Альбион,
И муж, британец строгий и опрятный.
Полно дорог, ведущих за кордон,
Но ни одна не выведет обратно.
НОЧНОЙ ПРИВАЛ
Ночью, полной звёзд и печали,
Под муаровым небом Крыма
Я услышал вдруг на привале
Имя давней моей любимой,
И почувствовал всем сознаньем
Среди гор и разверстых впадин,
Что обижен я мирозданьем,
Что мир пуст без неё и хладен,
Как пустые вороньи гнёзда
И седая снежная замять,
И тогда я понял, что звёзды,
Голубыми буквами в память
Навсегда часами ночными
Словно врезали это имя.
Марк ЛОСЕВ