Амальгама и зов одиночества
Распадутся на ртуть и олово,
В серебро превратиться им хочется,
Но приходят мигренью в голову.
Гамма спета октавой первой,
Но тональность меняю сходу,
Кожи нет лишь кишки, да нервы,
И кошмар волевой свободы.
И застряв меж зеркал свечою,
В темноте отраженья сбросив,
Плоть и время сплетутся парчою,
Паутина и листья - осень.
А в ушах тишина жужжала,
Это пенье колес вселенной,
И над бездной лишь нить дрожала,
Сединой этой жизни бренной.
Что-то держит мое мгновенье?
Затупилось у смерти жало?
Может подлость пришла сомнений?
Чтобы скрючившись пальцы сжало.
В одиночестве голым прибыл
И войду в темноту таким же.
Никакой здесь не держит идол,
Лишь болезни, покой и грыжа.