Расплавленные, ледяные слезы
до крови рвали кожу на лице...
А впрочем - нет,
я плакала стихами.
Горючие и страшные, они
стекали вниз
и исчезали
в ужасе пространства.
А ночь,
разорванная на куски -
то забытьё, то явь -
наваливалась душной грудой
и била в черные колокола,
хватаясь за тягучие веревки
одних и тех же
раскаленных мыслей.
И пламя дымное
охватывало снова
меня, беспомощную, -
руки и глаза.
И голова гудела,
будто от угара.
Я защищалась, как могла,
сжималась,
становилась точкой.
Но снова те колокола
тянули языки ко мне,
впивались сладострастно,
как вампиры -
и уходили кровь
и силы, и надежда.
И только ужас оставался.
Слепой и круглый,
он обнимал меня
со всех сторон.
А я была внутри
у этой ночи, у кошмара.
Но утро всё же наступило.
И я жива.
Хожу и говорю.
И даже улыбаюсь.
И только оглянуться
я не смею.
Там,
за моей спиной,
как преданный поклонник,
который вечно под рукой,
стоит
и смотрит мне в затылок
ночной кошмар.
Не снившийся,
а бывший наяву.
О, эта боль...