Дорога в ухабах и вечный голодный кювет
вели к горизонту, где дача, квартира, машина...
Отобран был Бог. Расстреляли царя в голове.
Фальшивил оркестр. Мы ему подпевали фальшиво.
Нас в школах ударно лепили, покорных невежд,
сливали помои в наивные детские души.
Негласный запрет на ношение белых одежд
давал нарушителям право на койку в психушке.
Цена анекдота - сто первый шальной километр.
Плескались у горла моря разливанные водки.
И делали судьбам уставшим контрольный замер
мужья-стукачи и елейные жёны-сексотки.
Но как-то мы жили, любили, растили детей,
писали картины для критиков-бульдозеристов.
А рядом, сроднившись, стояла зловещая тень,
которая, видимо, будет и ныне, и присно...