Мы, как летучий голландец,
плывущий под небом корабль.
Безликий, безмолвный и призрачный странник судьбы.
Сквозь мертвую зыбь или шторм
под всеми идем парусами —
безликий, безмолвный и призрачный странник судьбы.
И вожделенные мечты
влекут, как явственные сны,
и песни вдохновенные поем, стремясь на сушу.
Но вновь накатывает шторм
и в бездну смерти гонит нас —
зыбь мёртвая уже охватывает наши души.
И сбившись с курса, навсегда
исчезли в море корабли,
в тумане с ними моряки
с молитвою во взоре.
Но неотступно до зари
мы яростно опять в пути.
И те же вновь горят мечты
в уставшем нашем взоре.
Сквозь мрак холодной пустоты
льет Орион лучи в пути
на вахтенных, уставших от тоски и темноты.
Ах, как мы грезили в ночи,
но вот блистающий рассвет восходит
над кораблем, разбитым и лежащем на груди.
1929
Из сборника "Летучий голландец"