Помнишь, Гена-генацвале,
Как мы зимы зимовали?
Мне казалось, что последней
Станет новая зима.
В банке, гулкой от метели,
Мы, кузнечики, сидели,
И рвалась на снежном платье
Жизни тонкая тесьма.
В том космическом ненастье,
Некомическом несчастье,
Надышав в стекле сердечко,
Мы стояли у окна:
Снег валил: влепить, заляпать,
И тянулась расцарапать
К ледяной, бескровной плоти
Неба - мёртвая сосна.
А теперь, в краю магнолий,
Быть счастливой мудрено ли?
Льдинкой сердца опечатан
Ларчик чувств, и тёмен взгляд.
А на ветке возле сердца
Зорким вороном расселся -
Неручной, недоброй птицей,
Молчаливый страх утрат.