На золотом иконостасе,
где то ли мастер, то ли Бог
напоминает нам о Спасе,
я прикрепил бы образок.
Без жемчугов, несоразмерный
с великолепьем царских врат,
всех окружающих шедевров
он был бы ярче во сто крат.
И пусть судачат пустозвоны
о люцифере, спящем в нас –
мне грустный лик моей мадонны
милей, чем весь иконостас.