Мой город – нерадивый младший сын...
Он держит умирающую осень
В объятиях. Жестокий мальчуган!
С витрины неба Бог убрал Весы.
Но взбалмшную зиму где-то носит...
А с нею – долгожданные снега.
Но городу смешны мои слова,
Что птица-осень точно так же смертна,
Как, впрочем, и он сам. Вздыхает Бог,
Кивает мне: бедняжка, ты права!
Одной стрелой накладывая вето
На осень. Бог – искуснейший стрелок.
Мой город – умудренный жизнью муж.
Смеется, а глазах – любови мука.
Полынный привкус будущей весны
У терпкого вина январских стуж.
Неотвратимость боли и разлуки:
То Бог с витрины неба снял Весы.
Но городу смешны мои слова,
Что смерти нет, и что любовь сильнее
Богов, божков, божеств. Вздыхает Бог,
Кивает мне: бедняжка, ты права!
И прочь летит в иные эмпиреи,
Поскольку Бог – искуснейший игрок.