Тесная кухня освещена свечой
И светом двенадцати звезд.
Моя голова и твое плечо,
Чувство что „все всерьез”.
Мы очень близко, мы дышим в такт
И думаем об одном.
Но довольно странно, что это так,
Пусть даже виной – вино.
Так два огромных мира из двух
Галактик силой небес,
В зените искажая пространство и звук,
Коробя времени бег,
Вопреки законам и силам пут,
Природам своим вопреки
В одной из точек Вселенной – вдруг
Сталкиваются у чьей-то руки,
На чьей-то кухне в другом миру,
Оживляя тот третий мир
Своим противоречивым касанием рук
И копотью белой свечи.
Один лишь миг – для каждого из двух.
Но в кухне – вечер иль час.
И время играет свою игру,
Пока чуть дрожит свеча.
Вот здесь – минуты. Они летят.
И глупо думать о том,
Что две планеты сейчас не спят
И их вмещает мой дом.
И глупо думать, что их круговерть
У обоих – непохоже своя,
Согласна существовать, изменяться и петь –
За возможность этого дня.
И еще за возможность расстаться вновь,
Вернув Галактики строй.
Но куда бы ни вернулась твоя любовь,
Время – всего лишь срок.
И оно ограничивает, ломая сон;
И оно же лечит, поверь.
В этом маленьком зеркале – мое лицо,
В том, что вечно в душе твоей.
Я уже не хочу ничего сказать,
Я уже давно не люблю.
Но игра живет, разрешив мечтать
Письма пишут и письма шлют.
Всем законам и письмам всем вопреки
Это самый главный закон:
Две галактики встретятся у чьей-то руки,
Если встретиться нелегко,
Если встретиться нельзя, если встреча – миф,
В который не верят всерьез.
Если эта встреча для вселенной – взрыв, –
Эта встреча произойдет.
Только – как там поется в песне? – „Беги,
Беги от меня”. Скорей.
Этот взрыв, как водится, расплескает мозги
И утопит обоих, в ведре.
1999