Моя неболдинская осень
Мне улыбнулась на прощанье
Столикостью наречья "врозь" и
Местоимением печали.
Неподчинённостью союза
И уточненьем обстоятельств…
В былое по словесным шлюзам
Уходят рифмы, гордо пятясь.
Вздох междометьями немыми,
Боль существительных моментов.
Чужая роль в мажорном гриме,
И радость, взятая в аренду.
Частица выросла в глаголы.
Слова стреляют в души. Мимо.
Наречьем полоскают горло
Лавины строчек: "грубо, зримо".
Увяз в числительных, как в путах,
Мир гениев, никем не ставших…
И вяжут рифмы, как цикута,
Предлог последний для упавших.
Трясина милых дополнений
Уже не растревожит сердце
Причастьем к совести и тленью.
Твой орден мёртв, мой розенкрейцер.
И всё-таки мы будем верить,
Прощать глухих, любить пропащих,
И словом душ колодцы мерять,
На век наш хватит подлежащих.