Вот опять глядел как в воду на безрыбье рак,
Одинокий в поле воин собирал собак.
Для беды баран ворота проглядел до дыр,
Васька слушал, как бесплатно мыши ели сыр.
Кот в мешке сидел тихонько, шило затая,
Колья со двора сбежали в дальние края.
Шла, не солоно хлебавши, по своим граблям,
Меченая Богом шельма с горем пополам.
С самоваром по уставу в Тулу, в монастырь
Сослан за растрату мыла лопнувший пузырь.
С пядями во лбу семь нянек одного не ждут,
ТрУсы праздновать "валянье" к дуракам идут.
В масленицу оттянули всех котов за хвост,
А могилою горбатым исправляли рост.
Крепок задний ум - не ищут худа без добра,
Мудренее встать пораньше - подают с утра.
В кузов лез, назвавшись груздем, доенный козел,
Псу на сене сивый мерин чепуху молол.
"Гоп!", промолвив после драки в сжаты кулачки,
Дело лыку шили ниткой белые бычки.
Бес в ребре ковал железо, сединой хвалясь,
Под лежачим камнем грязью натирался князь.
Как "не лучшая" синица в небо к журавлю,
Бережливая копейка тянется к рублю.
Жизнь не поле перейти, лакомясь малиной
И, не выгнать сто друзей из домУ дубиной.