В начале жизни лагерь помню я
за проволокой ржавой и колючей.
С той стороны, где лес, среди репья,
ручей из зоны вытекал вонючий.
С пригорка, мутный, он спустясь, впадал
в славянскую речушку наших предков,
а ниже был залив, его овал
скелет конвойной вышки отражал -
там, ребятня, купались мы нередко.
И не подозревали мы о том,
что под молчанье мельничного вала
зловещая субстанция тайком
тела наши, мальчишек, омывала.
Как будто говорила: «Вы – мои,
и никуда вам от меня не деться!»
Коварно растеклись ее струи
во все концы отечества и детства.
Дух несвободы крепко я впитал,
залез под кожу мне он не на шутку!
А я с народом вместе вырастал
и сбрасывал с души репейник жуткий.
Но помню зной и заключенных труд,
и стройку возле нашего барака.
И грозный автоматчик тут как тут,
и с высунутым языком собака...