Еще не вечер!
В промельк сорок лет –
вдруг задохнешься здравицей дежурной,
но держишь, держишь спину – удержу ли?
Уже не ганзель, да и гретель след
твоей простыл – иссякшей сказки мед,
лишь фабула не терпит промедленья,
а ты не в силах выдохнуть мгновенье,
продолжить фразу,
выжать эпизод,
а ты, устав от летней мошкары,
от жалящих и жадно ждущих взглядов,
пригубишь тихой осени, как яда.
На гибель? Во спасенье?
До поры
и в тишине не сыщется ответ.
Ты просто вдруг захочешь вспомнить имя
травинки,
птицы,
женщины,
а с ними
все сорок сороков утрат и бед
своих припомнишь,
и по именам
их назовешь,
и будешь долго слушать,
как темные молитвы шепчет в уши
бессонный инок-ветер по ночам...