Затеваю ремонт, сбивши планы свои с панталыку.
И ногами вперед выплывает из спальни кровать.
Опустевшее зеркало смотрит печально, безлико,
не желая бедлам в амальгаму овала впускать.
Из шкафов извлекаю годами копимые клады
отшептавших записок, несрочных уже телеграмм,
молодых фотографий, любительских, глянцево-ладных,
где улыбки и слезы давались так запросто нам.
Упорядочив жизнь, уложив свои дни по коробкам,
из углов выметаю доселе невидимый сор,
оттираю теней слитный абрис, таящийся робко
среди праздников бывших, разлук, примирений и ссор.
Отрываю бинтами, присохшими к ране, обои.
Подмастерьем ретивым, допущенным кем-то к холсту,
свежих красок палитру, обилье, веселье, обойму
выпускаю на волю, красою прикрыв пустоту.
И казалось, теперь потечет мое время иначе…
Сжатой туго пружиной в обжитом давно уголке,
щекотала душа, удержавшись от глупого плача
по исчезнувшей крохотной трещинке на потолке.