Я писем белых не писал,
В них не было нужды,
Да и сейчас – оно лишь
Только бесполезно.
Но я так долго не мечтал,
Что мне не сделаться,
Допустим, космонавтом,
И не летать на Марс на Шаттле.
Не бороздить полей футбольных,
И даже волейбольных.
А хочется во власть с годами,
И ездить только в лимузинах,
На конференции ученых, взять,
Допустим, белый Оскар.
Но я так долго не мечтал,
Что мне не быть легкоатлетом,
Не быть великим чемпионом…
Хотя бы в черно-белом спорте.
Но я так долго не мечтал,
Я только думал о тебе…
Да, это не любовь, оно –
Какое-то умоупомраченье.
Как только не сойти с ума,
Как только не попасть в больницу,
Не только - от ожога сердца.
Мне наплевать, что мое
Сердце, мысли, были видны,
Растоптаны толпой, читая.
Мне все равно, что, временами,
Выглядел как клоун.
Да – как клоун – я же знал,
Что ты покажешь мои письма.
Ты думаешь, надеялся влюбить
Тебя в себя?
Нет, нет, я крохотная личность,
Лишь мог я обратить внимание
Твое.
И обратил – хорошая, в блокноте,
Прочитанная запись – «ненавижу».
Отстригла солнечные волосы свои?
А что – и так, нормально все,
Не слушай критики ничей.
Тем более – сильна не телом ты своим.
А духом, сердцем и душой.
А знаешь, что до 7 января,
Я никогда и никому не сочинял,
Я не писал стихов, поэм и сказок,
Всегда боялся выглядеть смешным,
С тобой – не побоялся.
Ты Муза, Вдохновение,
Не только личности моей.
Ты видела, чтоб на физмате
Песни девам посвящали?
Я видел песню про тебя, и
Если мог бы петь, с гитарой
Под балконом дома номер
Шестьдесят Четыре бы стоял!
Счастливая, поверь мне, цифра.
А знаешь, почему совсем не
Удалось хоть что-то сделать?
Не слышала поверье, что
С шлюхами – обращайся как с девой
А с чистой девочкой, как с шлюхой –
Так точно будешь на вершине
Чувств всегда.
Ты чистая, но я не мог себе позволить
Использовать такой подход,
Так как любил тебя, поверь.
И ты не стерва! Думал я сначала,
Играешь стерву, роль,
Навязанную обществом – да, да!
Кричишь от боли, но играешь!
И это все нормально –
Вот, в обществе играю роль
Я шоумена, кричу от боли
Но играю!
Да,да, играю, мне поверь.
Ты думала, хоть капельку
Обиды есть?
Нет, нет – тебя обидел я,
Ты лишь за это мстила,
Цель белого письма?
Плохого не подумай,
Просить прощения не стану,
Просить руки твоей, по меньшей
Мере – глупо,
Нет, нет, цель белого письма –
Помочь тебе немного разобраться.
Начну с того, что все,
Что было раньше – глупость.
Да, да, сплошная глупость,
Тупость, нервы, грусть и хмурость.
Мы в обществе создали напряженье –
К тебе относятся не так,
Ко мне относятся с презреньем.
Но можно это все исправить,
А просто как – не представляешь!
Тут притчу видел я недавно,
Там братья жили вместе,
Поссорились из-за какой-то чепухи…
И тридцать лет между собой,
Совсем не говорили.
Братья болели сильно,
Ведь хмурость, тупость и
Боязнь хоть что-то первым
Сделать – и есть причина всех
Болезней.
К ним путник в дом пришел,
И попросил ночлега.
Тот обратил внимание
На хмурость в доме, черноту,
Царивший в доме полумрак.
Пообещал за ночь –
Избавить страхи их,
Болезни.
Всадил на стол обоих их,
Спросил, в чем суть конфликта?
И знаешь, что они – забыли
Даже то, из-за чего аж
Тридцать лет ни слова
Брату не сказали!
А что ответил путник им?
Сказал – так братья!
Радуйтесь же жизни,
И их как будто осенило!
Они обнялись, дружно улыбались
И хмурость, трусость сделать
Первый шаг исчезла навсегда,
Они теперь – здоровы, так как
Болезнь любая – только в головах.
Любой здоровым может быть!
Как только хмурость, трусость,
Сменят радость жизни.
Так Аня, пусть письмо мое
И будет путником твоим.
Хоть время и не тридцать
Лет прошло, но, согласить,
Зачем его терять?
Что мне еще тебе сказать?
Пожалуйста, не втаптывай
Опять и так, прилично раненое
Сердце.
Пожалуйста, храни в себе и
Для себя, о чем сегодня я поведал.
И если сказанное мной,
Хоть что-то значит для тебя,
Забей на хмурость, трусость
Сделать шаг, забей на то,
Что думают другие.
Я никогда не думал про тебя,
Что думают другие.