Полыхая гроздью крупных маков,
Ворохом осеннего букета,
На фарфорной сини стынут раки
В мареве оранжевого света –
Отмелей речных свободолюбцы,
Грозное знаменье мятежа.
Рачьих тел кровавые трезубцы
Как распятья древние лежат.
В центре груды рачий исполин,
Гофры шейки крашены в кармин,
Ощетинен сонмами шипов
В латы кован, груб он и пунцов.
Шалый ус, как сабля на ветру –
Лишь достойных в казаки берут.
Но под козырьком надбровных дуг
Проступил негаданный испуг
В виде чёрных трепетных горошин –
Разум кипятками припорошен
У его разбойничьей ватаги.
Как сражались зло у амбразур!
А теперь оделися в пурпур
И молчат, как сонные салаки.
Лишь тюльпаны панцирей цветут
В многочленьи венчиков из ножек…
Ты пришел покой их потревожить?
Кто ты, путник, как тебя зовут?
Что ты хочешь: знать ли, человек,
Рачьих лап шарнирное устройство
Иль “зелёный” ты, и беспокойство
Вызывает их короткий век?
Или пива нежного бокал
Ты к полудню жаркому взалкал
И разор хитиновых покровов
Бедных раков произвесть готов ты?
Светятся краплачные хвосты -
Бархатные бабочки ночные,
Раки спят в сияньи наготы.
Замер мир. Безмолствуют стихии.