Травою морскою, горчайшей полынью
и солью тончайшей напитаны камни.
В глубины дремучие крымской бутыли
я каплей прольюсь, золотистою каплей.
Сквозь толщу стекла к заповедникам сонным
усы пузырей протяну. Не прискучит!
Снопами лучей синекрылых, зелёных
шаманит светило в пространствах текучих.
Натянутой стрункой, архаикой оды
прорвётся душа над волной вековою:
“Эвксинского понта упругие воды,
о, станьте мне ложем, женою, судьбою"…
И вздыбится в мареве греческий полис.
Свирепое солнце, храм девы Паллады,
размеренный шаг заскорузлых сандалий,
бугры на спине под строительным камнем,
и нет на земле ни свободы, ни воли
рабам урождённым и ставшим рабами.
Гудящие слепни, глумленье конвоя,
иссохшая глотка – виденье ли это?
Ах, лето в Крыму! Среди моря и зноя
роскошное лето.
Мозаики гальки на берег отлогий
небрежно просыпаны кряжем скалистым.
Здесь крабы на промысел топчут дороги
застенчивым скоком, пугливы и быстры,
здесь луны чеканят подвижные слитки…
Но только лишь вечер – мечтою томим я:
за плечи забросить худые пожитки,
на север брусничный уйти за любимой.