Уже апрель разбушевался.
Уже глазурный небосвод
Земле истОво отдавался.
Мы ж в шахматы играли…Вот.
Весна смеялась и шутила,
Своей нескромностью разя.
А мы пыхтели на турнире,
Друг другу флангами грозя.
Ты белыми - по жеребьёвке.
Ход "Е-четыре" - разве нов?
Твои лошадки ржут в сторонке,
"Е - шесть",- и мой ответ готов.
Моя защита по-французски…
Тут главную играет роль
Гранд-дама или ферзь - по-русски,
Ты хочешь штурма? Что ж изволь…
Твоя пехота жмёт безбожно,
Уже имея центр доски.
На даму офицер несётся,
Нетрезв и стонет от тоски.
И столько похотливых пешек
Теснят, теснят со всех сторон.
Внедряясь, углубляясь, между
Моих незащищённых зон.
И дама носится по полю
(НеслАдка женская судьба).
Король же заперся с ладьею:
Тура она и есть тура.
И вот мы обнажаем фланги.
Ты обнажил чуть-чуть чуть сильней.
О! Дело пахнет тут цугцвангом,
Страх миттельшпиля всё сильней.
Ну, подпусти же ближе, ближе.
Сострою вилку я тебе.
Коварство белых поздно вижу:
Твой конь мне делает гарде.
Ты безошибочно находишь
Все уязвимые места,
Не церемонясь, с ходу вводишь
В тыл контингент мне. Неспроста!
И вот цейтнотный хаос. В спешке
Уже тут алчут все и вся.
И даже маленькие пешки
Хотят слона или ферзя…
А дальше что? Кончалось время,
И партию перенесли.
Но страсть уже стучалась в темя,
Куда-то ниже, не спросив…
Всю ночь Каисса нам смеялась,
Рокировались до утра…
С восторгом я тебе сдавалась
Провёл ты эндшпиль на "Ура".
Ах, эта ночь! Цейтнот баталий…
Как вспомню - так кидает в жар.
Ишь, деревянные фигурки
Какой устроили пожар.
А утром в утомлённом теле
(В мозгах - отёк, верней - застой),
Одна лишь мысль стучалась в темя:
ОПАСНЫ ШАХМАТЫ ВЕСНОЙ!