Жил-был Мишка косолапый,
У него была девица -
Хитрожопая Лисица,
Мишка ж парень был богатый.
Жили счастливо, не дрались,
И кусались крайне редко.
Только там была соседка,
А соседку Выдрой звали.
Одевалася нескромно,
Показать любила тело.
"Ух как модно! Ах как смело!" -
Выдре вслед вздыхали томно.
Выдра, форменная стерва,
Положила глаз на Мишку,
Говорит ему: "Сынишку
От тебя давно хотела!"
Вот такая, братцы, фишка...
Искушению поддавшись,
Ловеласом оказавшись,
Загулял наш славный Мишка.
А Лиса - не дура, яки -
Просекла измену мужа,
Но, не показав наружу,
Покрывала блуд гуляки.
Почему? Да потому, что
Та Лиса сама гуляла,
Отрывалась с кем попало,
Ублажая свои нужды.
Так и маялись, поганцы,
Оставаясь в мнимом браке,
Избегая лишней драки
И используя все шансы.
Вроде всё уже, привыкли,
А вот нет, не тут то было.
"ГДЕ ТЕБЯ ВЧЕРА НОСИЛО?!" -
Лисьи плечики поникли.
Михаил допрос с пристрастьем
Рыжехвостенькой устроил.
Хоть и Выдре глазки строил,
Не хотел делиться счастьем.
Раскололася супруга,
Говорит: "Мишель, прости мне!
Мы наладим быт интимный,
Раздевайся, милый, ну-ка!"
Михаил размяк изрядно,
Но спросил: "С кем изменяла?
Я его пущу на сало!"
И зачавкал жадно-жадно.
Стал паяльником играться,
Изголяться стал, мерзавец.
Тут Лиса призналась: "Заяц..." -
Было некуда деваться.
А Зайчина-то не прост был -
Областной авторитет!
При себе носил кастет,
И плечистый был, и рослый.
Озадачился Мишутка:
"Как бы Зайца под шумок..."
Тут он вспомнил: он же срок
Отмотал с соседней Уткой!
Бритый череп, цепь, кроссовки...
Крышевал барыг он разных.
Вор в законе. А на ластах
Он носил татуировки.
О цене договорились -
Был сговорчив наш пернатый:
"Разживуся новой хатой,
Чтобы кодла веселилась..."
Клюв к глушителю пристроил,
(То есть, вру, наоборот!
Впрочем, хрен их разберёт...)
И патрончики сготовил:
Крупного калибера
Семечки подсолнуха;
Бьёт без шума-шороха
Зайцу в область ливера.
Заяц охнул и поник,
В луже собственного сока,
Рядом вякнула сорока,
Вскоре перейдя на крик.
Всё ништяк, да в зоне тыла
Враз у киллера заныло.
И неведомая сила
Вдруг к клиенту подтащила.
К слову: дело было ночью,
При луне и не без звёзд,
В луже дрыхнул пьяный дрозд,
Видимость была не очень.
Горе-киллер (вам скажу я)
Тоже был слегка бухой.
Без детей и холостой,
Водку жрал, не комплексуя.
Вот и нынче опрокинул
Три-четыре пузыря,
Что надыбили друзья.
Он братву в беде не кинул.
Осмотревши Зайца тушку,
Вышел Уткин наш в осадок,
Был там явный непорядок;
Отморозок спрятал пушку.
Где же ушки, где же хвостик? -
Зайца главные приметы -
Почему чулки надеты?
И какой-то хилый ростик...
Это ж Выдра! Во-ба-на...
Всё, красотка дала дуба.
Лишь пошить осталось шубу,
Ведь пушистая она!
В общем, лоханулся Уткин,
Прям по-детски бестолково.
"Миша схавает живого!
Ведь заложат проститутки...
Подведём, давай, итоги:
Эх, прощай, моё здоровье!
Заплатить придётся кровью,
Или срочно сделать ноги."
Спозаранку, озираясь,
Точно фраер беспонтовый,
Уткин был на всё готовый,
Из деревни выбираясь.
Вдруг негаданно, нежданно
Заяц наш нарисовался!
Шёл один, да спотыкался -
Без понтов и без охраны.
Уткин зычно крякнул: "Здрасте!"
Семянами зарядившись,
До конца идти решившись,
Птицей был свирепой масти.
Изумился наш ушастый,
Испужался не-на шутку, -
Не видал свирепей утку -
И от страха склеил ласты!
А уже спустя неделю,
Соловьи опять запели.
Крепко выпив за потери,
Успокоилися звери.
Михаил, в семью вернувшись,
С рыжей стервой помирился.
Киллер Уткин вскоре спился,
Поминая зайчьи уши.
Получилось всё красиво!
Хочешь - верь, а хочешь - дуйся,
Изменяя - подстрахуйся.
За внимание - спасибо!