Стою и разбегаются ручьи,
вчера мои - они теперь - ничьи,
их дело - вечно продолжать осаду,
меня же - нет - искусен флажолет
в своей науке обучать щеглят,
высвистывать родному адресату.
Я ухожу в тебя. Мне говорят.
Меня ведут, как пьяного слепого,
с тоскливой свадьбы всех на всех подряд,
туда, где осязание знакомо
с гармошкой в складках, с видом из окна
на гневный сад с гуляющей струею.
Ты не одна. Теперь ты не одна.
Наш йойойой пустился к ойойойю.
Перебираюсь от пятна к пятну,
напоминающих – кто выиграл войну,
что кома мне, что для меня искомо.
Был приступ по тебе.
По сосунку-судьбе.
Осталось потерпеть.
Остаться дома.
Я плачу в солнце. И меня поят
в ответ малиновым вином венчанья.
Я выпил яд из губки – «я твоя».
Он запечатал бездну бытия.
Небытия. Закона и отчаяния.