Вновь пробиваюсь к алому серпу.
К пылающему лезвию в ладони.
Чтоб ты прочла. А я, последний хроник,
Хрипел в твою живую красоту.
Краями растворяясь, как слюда,
В дисперсии сверкающей идеи,
Стучусь в тебя, как в нежность орхидеи,
Присыпанную кубиками льда.
И находясь в нечаянном плену,
С безумием черешневых рассветов,
Я вырву дар с игрою в самоцветах,
Чтоб разорвать немую пелену.
15/02/2004