Твой город слишком мал для наших игр,
корсетом гор
затянут. Ночь – по двое – влажным пледом – обычный спорт.
«Он мертв и пуст, а может, слишком мудр,
чтоб в эту дурь
играть всерьез», подумается. После: «Сама уйду...»
Ты там живешь без дочери и сына,
я здесь – без сна.
Все будет как всегда: сначала больно, потом – весна.
И так пойдет: цветным песком от стекол –
до глаз и скул,
растает, растворится. Даже слезы – лишь дань песку.
И, в общем, что за след от этой боли –
слепящий блик.
Твой город слишком мал для наших игр. …А мой – велик.