Безлюдный остров: камни, не песок!
Ни деревца. Я на камнях распят.
В бреду я слышу нежный голосок
Ручья, что в юности поил мой сад.
Мне грезится прохлада его уст,
Не знавших, что такое поцелуй…
Как замирал, внимая пенью чувств
Моих, прозрачный шёпот этих струй,
Когда в сияньи родниковых глаз
Купалось отражение моё,
От счастья трепеща! Казалось, нас
Навек судьба оставила вдвоём.
Но мир манил; я свой покинул сад –
Не навсегда! Вернулся я назад –
Но слух чужой ласкала красота
Мелодии, напетой арфой струй!
И родника прохладные уста
Познали, что такое поцелуй…
И отразиться не смогло моё
Лицо в счастливом блеске влажных глаз!
Бесплодны и моленья, и приказ:
«О демоны, верните мне её!».
В чужих краях забвенья я искал –
И вот, лежу средь раскалённых скал,
И закипает жаркий небосвод…
Но жизнь к сухим губам моим несёт
Подувший с моря свежий ветерок!
О море! Как твой влажный взор глубок!
Волны солёно-горький поцелуй
Мне заменить желает ласку струй
Далёкого родного родника!
Но слишком высока цена глотка:
Спасения мираж – и едкий яд
Глотки воды морской в себе таят.
Но как зовёт отчаянье меня
Испить солёно-горького огня!
О, изумрудно-бирюзовый зной,
Беспечный, необъятный неуют,
Чьи волны колыбельную поют
Пиратскую! Навек я пленник твой!
На век – недолгим, видно, будет он:
Ведь жажды я тобой не утолю!
Но, хоть теснится в горле хриплый стон, -
Сквозь стон пою, как будто вновь люблю!
Как будто вновь живу… В моих чертах,
Игривой исковерканных волной,
Сплетаются в борьбе между собой
И счастие, и скорбь, и страсть, и страх…