Памяти любимой двоюродной бабушки посвящается
I
Умершим вовремя я гимн пою!
Поступок сей оценят благосклонно
И воздадут стократ в ином краю,
Да и живые вспомнят умиленно.
Сам рассуди: ты славой окрылен? –
Уйдешь со славой, не успев наскучить,
И эпигонов жалких легион
Твой горделивый взор не будет мучить.
Женою счастлив юною? –Покой
Твой не отравит подлая измена.
Затвором друг не щелкнет за спиной,
А враг свечу поставит непременно.
Суровый не настигнет приговор,
Коль чем-то прогневил рабов Фемиды,
Последний грош в ночи не стащит вор,
А кредиторы лопнут от обиды.
Невзгоды старости не помрачат
Твой ум, когда-то острый и сметливый,
Не свалит паралич, и в чашу яд
Не подольет наследник торопливый.
Пусть мудрым этим доводам скрижаль
Потомки в прочном высекут граните,
А ниже златом выведут мораль:
УМРИТЕ ВОВРЕМЯ, ИЛЬ ВОВСЕ НЕ ЖИВИТЕ!!!
II
Что, печальная старушка,
Нос ты сверлишь ноготком?
Как столетняя краюшка,
Профиль твой изрыт грибком.
Что в тоске неизгладимой
Ты вокруг глядишь совой?
Здесь я, внучек твой любимый.
Что в стакан я всыпал твой?
Так… Ты выпей… Ну, и славно.
Да послушай поскорей,
Что приснилось мне недавно –
“Сердцу будет веселей!”
Видел я: во тьме каморы
Контур призрачный стола,
Черный гроб, глухие шторы,
Тени зыбкие в углах;
Строй свечей гирляндой медной
Отражался в образах;
Видел я твой череп бледный
С пятаками на глазах.
Как над кучею помойной
Мух сгрудился целый полк,
Но спокоен лик покойной –
Ты исполнила свой долг.
Что-то востренное, птичье
Есть в недвижимых чертах,
Но ликующим величьем
Дышат мертвые уста.
Да! Победною усмешкой
Мне в лицо стреляет труп.
Что? Я слышу: “На-ка, съешь-ка!”
С восковых слетает губ.
Это как плевок, как деготь
В бочке меда. Я смятен!
Это – как иглой под ноготь.
Боже, боже, что за сон!
Я хотел еще позлиться –
Я, наследный твой надир,
Твой внучатый кровопийца,
Оплемяненный вампир.
Сколько есть еще ругательств,
Черных мыслей, крепких слов,
Низкопробных злопыхательств!
Что ж, на свалку весь улов?!
Я б теперь отдал полцарства,
Чтоб узреть тебя живой,
Чтоб плевать в твои лекарства,
Рожи корчить за спиной!
Я еще не избыл злобы,
Я едва поймал кураж.
“Эй – воплю – восстань из гроба!”
Труп ни с места. Что за блажь?!
Я тогда в поту поднялся
И – к тебе. Жива карга!
Лишь сейчас я догадался
Как же ты мне дорога!
III
Бах! – в крышку гроба вбит последний гвоздь.
И горсть земли с размаху я швыряю.
Все кончено! Прощай! Препоручаю
Чертям твой дух, червям могильным – кость.
Наверно я порядочный подлец,
Коль в сердце нет и на медяк печали,
Хотя б на миг в нем чувства пропищали,
Но там одно лишь слово: “Наконец!”
Я буду жить спокойно и легко –
И в том признаться не стыжусь ни мало –
И на одре, где в коме ты стонала,
Со шлюхами потягивать клико.
Подлец!.. Ну, что ж: таков я от рожденья.
Но честен, ЧЕСТЕН! – в этом утешенье!
2000 - 2002