В лесной барак, что возле пня,
К исходу завтрашнего дня,
Зверям явиться на собранье,
Пришло такое предписанье,
И чтобы строго, под расписку,
Согласно табельному списку,
Отставив перечень хлопот,
Придет пусть весь лесной народ.
Ходили слухи до собранья,
О том, что тайные свиданья
Между замужнею Лисой
И Зайцем с прозвищем «Косой»
Имели место. Эти встречи
Случались чуть не каждый вечер,
И будто Заяц у Бобра
(где много всякого добра)
Снимал в лесу большую дачу,
Еще и сауну в придачу,
И часто ездил на постой
С вышеозначенной Лисой.
И вроде он из-за границы
Привез ей длинные ресницы,
И крем-помаду на лицо,
И с бриллиантами кольцо.
Об этом подлая Сорока,
Не зная совести упрека,
По всему лесу стрекотала
И вскоре вся округа знала,
Конечно же, и Лис узнал,
И в доме был большой скандал,
Упреки были, были слезы,
Были истерики, угрозы,
И как-то Зайца повстречав,
Наш Лис на «Здрасьте», - промолчал.
«Косой» имел один изъян:
Он очень редко был не пьян.
В тот раз особенно напился,
Молчаньем Лиса оскорбился,
И, находясь в хмельном угаре,
Он Лиса палкою ударил,
Потом два раза в морду дал,
Почти что ухо оторвал,
И слева выдернул усы,
Порвал и майку, и трусы,
И лишь тогда остановился,
Когда Лис памяти лишился.
И вот в заречье, возле пня,
В конце назначенного дня,
Томятся звери в нетерпеньи,
Услышать ждут Суда решенье.
В то время Лев был прокурор,
(Он вел и нравственный надзор),
Пришла преклонных лет судья,
Обличьем – чистая Змея,
Хорек – известный адвокат,
В костюме, взятом напрокат,
Был строго набран штат присяжных,
Зверей, как правило, отважных,
Судебный писарь был Енот,
Принес исписанный блокнот.
С глазами, красными от слез,
Зайчиху вскоре кум привез.
Зашла, присела в уголке,
Дрожит платок в ее руке,
Она изведена тревогой:
А ну, как в дальнюю дорогу!?
А ну, чтоб был для всех урок,
Возьмут, да влепят Зайцу срок!?
И можно лишь предположить,
Как трудно ей придется жить!
Ведь «Мерседесом» овладеть
Уже давно хотел Медведь,
А дом в четыре этажа
Пойдет под собственность Ежа,
Из-за распущенной Лисицы,
Троих детей, что за границей,
Она не сможет содержать,
Домой придется возвращать.
И ей останется времянка
Да огородная землянка,
Скорей всего придется вновь
Самой выращивать морковь.
Прервав неясный разговор,
К трибуне вышел прокурор,
И перед ним седой Енот
Открыл исписанный блокнот.
Но речь Лев знает наизусть,
Сейчас совсем не в этом суть,
Ведь от самого Бегемота
Была проявлена забота!
Он между строк давал понять,
Что Зайца надо оправдать.
Ведь он же член Верховной Рады!
Имеет важные награды!
И у него пакеты акций!
А в доме пачки ассигнаций!
Он с президентом наравне
Гостил почти по всей стране!
Судить «Косого» крайне сложно,
Пожалуй, даже невозможно,
С другого боку есть закон,
С которым каждый зверь знаком.
И чтоб внимание привлечь,
Лев кашлянул, и начал речь:
– Мы все порядочные звери,
Вы как хотите, я – не верю,
Чтобы известный всем «Косой»
Хоть как-то связан был с Лисой.
Она давно уже в годах,
Не тот полет, не тот размах,
Пожалуй, вся ее краса,
Все та же рыжая коса,
И та, все видели весной,
Уже побита сединой.
А Зайцу как держать ответ,
Когда в помине фактов нет?
И никаких вам доказательств,
Хотя бы устных обязательств.
Был факт, конечно, налицо,
Что с бриллиантами кольцо
Лиса, гордясь, везде носила,
Но при проверке получилось,
Что черно-бурая Лисица,
Родная, вроде бы, сестрица,
Его на время одолжила,
Пока на Севере служила.
Конечно, этот факт из тех,
Что будет всем курам на смех!
Скажу вам прямо я, друзья.
Судить «Косого» зря нельзя,
Присяжным, мыслю, обождать,
Пока вину не обсуждать.
И чтобы нервы поберечь,
Вздохнувши, Лев закончил речь.
В тиши судья очки надела,
Невнятно что-то прошипела.
Тут просит слова адвокат,
В костюме, взятом напрокат.
– Друзья! Не выдайте за лесть,
Что воздаю хвалу и честь,
Но наш любимый прокурор
Двумя словами смыл позор!
Такую речь он произнес,
Что я был тронутым до слез.
Хочу, коль факты учтены,
Взглянуть с обратной стороны.
Передо мной вот заявленье,
Что, мол, случилось избиенье.
Формулировка здесь опасна,
Я с нею в корне не согласен!
В лесу тогда случилась драка!
Из-за сгустившегося мрака
Не ясно, кто там первым начал,
И кто кому влепил на сдачу!
А коль любовным увлеченьям
Нет никакого подтвержденья,
То мне теперь предельно ясно,
Что Лис, конечно же, напрасно
На «Здрасьте» Зайца промолчал,
И что совсем не отвечал,
И может быть «Косой» не прав,
Что показал свирепый нрав,
Не прав опять-таки и Лис,
Ответил бы, - и разошлись.
И прежде, чем кого винить,
Все надо с толком рассудить!
Но тут не выдержал Медведь
И прямо с места стал реветь:
– Пока по-доброму прошу!
Не надо вешать здесь лапшу!
Выходит, если кто богат,
То что ж, сам Черт ему не сват?!
Косой Лисицу совратил,
И нагло мужа отлупил!
Нам эти выверты знакомы,
Пусть отвечает по закону!
И зарубите на носу:
В цивилизованном лесу
Подобный Суд бы осудили,
И всех бы скопом посадили!
– Медведь дурной, дурной, как пень, -
Заметил Северный Олень, -
– Зачем проблемы наживать,
И Суд высокий осуждать?!
– По утвержденью Петуха,
Во многоженстве нет греха!
Хотелось Зайцу и моглось! -
Кричал с галерки пьяный Лось.
– А ну-ка слово дайте мне! -
Козел проблеял в стороне, -
– Нельзя «Косого» наказать,
Но ведь нельзя ж и оправдать!
Я своим мнением горжусь,
Отдать свой голос воздержусь!
– И я! – согласен с ним Осел,
Хотя он только что вошел.
К трибуне важно вышел гусь:
– Судить «Косого» не берусь,
Его вина здесь очевидна,
Чтоб Лису не было обидно,
Чтоб не повадно было впрок,
Похоже, Зайцу светит срок!
Ведь все мы чтить должны закон,
С которым каждый зверь знаком.
Узрев Гуся недальновидность,
Забыв про личную солидность,
Взвилась пружиною судья,
Обличьем – чистая Змея,
Сверкают злом ее очки,
Движенья схожи на толчки:
– Кто дал вам право здесь судить?!
Или хотя бы обвинить?!
И для чего тогда здесь я,
Народом избрана судья?!
Скажу вам Гусь! И вам Медведь!
Не может больше Суд терпеть!
Вы подстрекаете народ!
Коль нет ума, закройте рот!
За необдуманную речь
К ответу надо вас привлечь!
И только чуть освобожусь,
Я вами сразу же займусь!
Сейчас прошу всех извинить,
Пора решенье выносить!
Уходит Суд на совещанье
На перерыв идет собранье! –
Всем как отрезала судья,
Сама от злости не своя.
И Суд ушел. Притихли все,
Луна взошла во всей красе,
Уже тянуло всех на сон,
Уже сопит спокойный Слон,
Уж очень долго Суд решал,
Хотя никто им не мешал.
Но вот раздался львиный рык,
Что даже вздрогнул сонный Бык!
Встряхнул собранье прокурор:
– Пусть оглашают приговор!
Перед судьей открыл Енот
Теперь уже другой блокнот,
Сейчас она уже спокойна,
Хоть и устала, но довольна,
Ведь суд прошел, как намечалось,
Ей только речь сказать осталось.
– Друзья! Продолжим разговор,
Чтоб упредить ненужный спор.
В кого появятся сомненья,
Тот может сразу, без стесненья,
Нам на ошибки указать,
Прошу вас: только не кричать!
И мы, конечно, примем меры,
И снова все перепроверим.
Так вот: наш Суд приговорил,
А штат присяжных утвердил:
Все те больничные расходы,
Врачам, медсестрам по уходу,
«Косой» чтоб Лису уплатил,
Трусы и майку чтоб купил,
И пусть за совесть, а не страх,
Суду отдаст приличный штраф!
Не лишним думаю сказать,
Что Лису надо указать,
Чтоб впредь при встречах не молчал,
Всегда на «Здрасьте» отвечал.
Всем чувство зависти знакомо!
Лиса кольцо пусть носит дома,
Ее поставить на учет,
Пока полгода истечет.
Чтоб вездесущая Сорока
Не ковырялась бы в пороках,
Ей дать шесть месяцев условно!
Срок меж присяжных согласован.
Уже рассвет. У всех заботы,
Суд завершил свою работу,
Сейчас, конечно, все свободны,
И пусть идут куда угодно, -
Перекрестив, зевая, рот,
Судья закрыла свой блокнот.
Молчали все, неловко хмурясь,
И лишь Зайчиха улыбнулась.
Махнув рукой, ушел медведь,
Зачем же бестолку реветь?!
Унес гордыню важный гусь,
Ушел и Лис, упрятав грусть.
Собранье тихо разошлось,
И никого там не нашлось!
Чтобы хоть как-то возмутился,
Или хотя бы изумился!
А если б кто! Хотя бы раз!
Фемиде снял повязку с глаз!
Чтобы увидела она,
Как торжествует Сатана!
Как перекошены весы,
И как куражатся бесы!
Фемиде быть нельзя иначе,
Не разрешат судить ей зрячей,
А чтобы жалобы не слушать,
Ей надо бы закрыть и уши!
Скорей всего она устала
Стоять на хлипком пьедестале.
Сойти с него я бы помог,
Но это – пусть решает Бог!