В вечернем сумраке гостиной чуть слышен джазовый мотив.
У закопчённого камина бельгийцы пьют аперитив.
Богемный дух витает в зале. Почти забыв про нотный лист,
регтайм играет на рояле хозяин дома – пианист.
В его пассажах – отключённость от разговоров у окна,
где слов французских утончённость смешалась с тонкостью вина.
Вовсю напудренные лица скрывают сеточки морщин.
С когтями стёршимися львицы беззлобно смотрят на мужчин.
Ругая зло (не без причины!) законодательный проект,
любвеобильные мужчины свой проявляют интеллект.
Вальяжный, только что без фрака, пыхтит сигарою поэт...
Вдруг в это царство полумрака ворвался женский силуэт.
Регтайм дошёл до эпатажа, когда на нотные листы
упал не отблеск макияжа, а блеск природной красоты.
Как будто только что от Бога (я видел нимб над головой!),
стояла гостья у порога перед пресыщенной толпой.
Притихли разом разговоры, лишь пианист играл вовсю.
Мужчины взглядами, как воры, её обкрадывали всю.
Но ни хозяйка, ни мужчины, ни ловеласы у окна,
никто не ведал, что богиня - моя сибирская жена!