* * *
В тех комнатах была прохлада
Чеканных ваз -- сосудов тонкоствольных --
Свидетелей невольных
Вечерних откровений сада...
В них было ожиданье
Источенных подсвечников, в упор
Глядевших в средоточье штор,
Измученных взаимностью касанья.
И я была в тех комнатах одна --
Пугливое причудливое эхо
Любовной верности и неуспеха,
И вазе, и подсвечнику равна:
Их полувнятной тяге к полусну,
Их безразличью к черным кипарисам,
К невнятице душевной, к компромиссам,
К тому, заплачу нынче иль усну,
К забавам неприкаянных гостей,
К их смуглоте и пестрым сарафанам,
К их канотье и разгоровам пряным,
К их суете
Вокруг стола. Такое равнодушье
Сродни навек оставленным вещам,
Спокойному взбиранию плюща
По стенам к их сонливым душам...
В густой послеполуденной дали,
Такое же немое море
Хранило неводы своих историй
Подальше от земли...
1991.