В такой же хмурый антверпенский вечер
здесь рисовали Рубенс и Ван Дейк,
а нынче я кляну колючий ветер,
глотаю пиво и терзаю стейк.
Не Босха и не Брейгеля картины
волнуют мой чуть воспалённый взор,
но вдоль квартала - яркие витрины
с отдёрнутыми лоскутками штор.
Природа застекольного товара
предполагает быстрый гонорар.
Красотки со всего земного шара
приехали на северный базар.
Я в голове рисую ню с натуры,
сидящей в неглиже перед окном.
Прохожие в музей живой скульптуры
идут, как россияне в гастроном.
По-африкански знойная мулатка
заманивает пальчиком меня.
Она сгорит от страсти без остатка
с любым, кто даст купюру для огня.
Окутанный дымком марихуаны,
юнец стоит, открыв от счастья рот.
Чужая жизнь, не сыпь мне соль на раны –
мы, русские, стоический народ!
Такие вот фламандские смотрины -
картина явно не для наших мест.
Но в чём отличье выбора с витрины
от нашей русской ярмарки невест?