«На лугу, на лугу,
на лугу пасутся ко..»
N
Пугало дернулось, загремела трещотка. Еще раз дернулось, повернулось, как будто хотело посмотреть - что там за спиной? А с этой стороны? А с другой? – Каждый поворот сопровождался тонким пронзающим скрипом и звуком погремушки. Никого. Только к западу среди застывшего белого пространства на линии горизонта торчало засохшее дерево, напоминающее четырехзубые вилы, направленные в небо.
{
пласт-массовые солдатики не тонут,
они форсируют любое море, всякий бездонный омут.
в ядрах смешных, смешанных, не прошенных фраз – если раскусишь – раскуришь? – веселящий газ.
а солдаты плывут. они будут здесь через час.
время волнуется – раз.
время качается - два.
время кончается – три!..
игрушки свои убери
под стол.
что-то хрустнуло там, внутри..
}
Она не знала о буквах и книгах, говорили, у нее дурной глаз. Обычно под вечер она отправлялась за «чертов» дуб, где начинался овраг, тянувшийся до самой реки. Как-то раз проследили за ней мужики.. - она сидела на склоне, просто сидела и смотрела вниз. Начиналась весна. Та, что была над левым плечом, где-то на уровне ветвей ивы, еще голых и замерзших, смотрела на спускающуюся ко дну оврага. Туда же стремились юркие тоненькие прозрачные змейки – она пыталась задержать их, но те вырывались, выскальзывали из пальцев – вниз, вниз, становясь одним извивающимся, дрожащим неделимым целым. Она погружала руки в этой ледяной говорливый мир и удивленно рассматривала пойманных невесомых неведомых существ. Проходящая по склону тоже видела ее, видела нелепые создания за бугром, бранящееся, грозящие ей – кто – стальным крючком, кто - кожаным ремешком, кто - сморщенным сухоньким кулачком.. Там, где проходила она, белой-белой становилась трава и, распадаясь, исчезала. Она шла по пустой тропинке, по пустой деревне – только странные тени иногда появлялись - и тут же опять исчезали без следа.. по пустому полю с одиноко торчащим пугалом.. Она просто сидела, чувствуя, но, не смея смотреть на ту, что чуть выше, слева. Сидела и рисовала – ничего особенного – просто круги, черточки, линии..
W
{
вот та, за окном, что присела на засохший сучок,
то одним глазом посмотрит, то другим,
словно спрашивает – что сидишь ты там, че-ло-ве-че-чок?
отвернись. ведь и верно, совсем дурачок.
сошел говорят, напрочь сошел с ума..
а, может, палата, а, может, плата мала?
What is it? What is it?
что это там звенит?
колокольчик у черной лошади под дугой.
остановись, остановись, постой..
}
«Черные полумесяцы поднимаются
Из воды, где начинается полусвет,
Куда они идут, к каким берегам,
Дельфины?..»
Хэмиш Макларен
за каждым поворотом – выход.
по меньшей мере – итог.
по высшей – обед и ужин.
очень вкусно. хрустит на зубах песок.
сердце маленькой скользкой улиткой
спряталось в межреберный панцирь –
не достанешь, не обманешь, не вымолвишь.
это такая малость – закрыть ладонями уши –
и – ни души – и – не доплыть до суши.
(точнее – развернуться и плыть в другую сторону, пока хватит сил)
я не люблю дельфинов
(прыгают, суетятся, к тому же – слишком мокрые спины)
.. «Там Акула! Акулу поймали!» – кричал запыхавшийся мальчишка, и мы – Сашка, я и Ланка побежали в ту сторону (т.е. очень быстро засеменили по гладкой черноморской гальке), где уже собирался любопытный народ, обступая двух мужиков не самого свежего вида. Один из них, подняв вверх забинтованный палец, рассказывал о геройской охоте – «.. стал вытаскивать, и ка-а-ак тяпнет за палец! Думал все – откусила на ... сволочь!» Мы протиснулись к скамейке, на которой лежала серая рыбина, величиной со щуку, по внешнему виду которой можно было определить ее принадлежность к самым кошмарным из живых существ. «Какая маленькая» - разочаровано сказала Лана. «Это – акуленок» - авторитетно заявил Санек. Я смотрел на приоткрытый рот с мелкими зубами, на полуприкрытые глаза, и, казалось, что акуленок тоже смотрит на меня откуда-то с другой стороны, где не было ни окружающей толпы, ни горячих камней под ногами, ни солнца, ни моря.. ничего не сказал.
я вряд ли смог бы остаться,
как и ты – никогда не сможешь вернуться.
и когда ты говоришь «люблю», я вижу – радужный шарик вылетает в окно..
когда я говорю – .. нет. это совсем не то.
на каждый суккот найдется свой бусидо.
весла подняты, отпущены вожжи
пусть все случится. но когда-нибудь.. позже.
кольцо трамвая, кольца миров,
орбиты разные, семь ветров..
и только - штык – молодец, венец, отец
гордости твоей, разрубленный муравей
с кислотой, сжигающей все внутри.
три, три эту лампу, колечко, печку –
вспыхнет, блеснет, полетит
уголек –
с запада – на восток
из угла – в уголок,
поперек,
туда, где красной нитью –
линия разрыва.
я буду здесь – молиться за тебя, за дочерей твоих..
смотри! - смотри, как стрекоза над зимним озером застыла..
S
{
как заяц метнулся по полю! –
только ты его не догонишь,
даже не увидишь.
потому что мешает язык –
русский, английский, идиш..
а он – быстрый, ловкий бежит, запутывает следы..
что ж теперь делать? – хлопать ушами да хаять на все лады.
скользить по восьмой струне
ходить по святой воде -
искать берега.
верится. во все верится..
.. кровь течет по подбородку.. выплевываешь клочья серой шерсти, продолжая рвать хрупкую тушку руками, зубами.. тепло и солоно во рту. красно и жгуче – перед глазами.
все еще перед глазами..
еще..
}
напрасным каждое слово кажется.
не воротишь. ветер ночью уснуть не дает.
сынок, посмотри на задумки свои на бумажные..
знать не хочешь.. не слышишь.. да только гляди - недолет.
на деревьях – листок не шелохнется.
а по телу – усталости ток.
сверху – звезды, что пьяные вохровцы.
неужели тебе невдомек?
дотерпеть. надоело все досмерти.
сколько слез – в бесконечный песок.
упаси, сохрани нас всех, господи..
тикают часики, словно капельки бьются в висок..
в теньке хорошо отдыхается.. никуда бы.. остаться бы здесь..
небо где-то на самой окраинке..
то ль давленье опять поднимается? –
не пойму..
здравствуй, милая, кто ж такая ты есть?
почему вдруг земля стала стылая?
а трава белее, чем снег?
подожди. не впервой. перемается.
отведи, не забуду вовек.
на века. на кого он останется?
как все кружится.. где ты, красавица?..
чего только не покажется..
спи, милый, спи.. завтра в садик.. куда ж ты все смотришь из-за полуприкрытых век?..
E
все дальше вниз, погружаешься все глубже и глубже.. между блестящими изумрудными, бирюзовыми лианами проскальзываешь в темную глубь, туда, где давление сжимает голову огромными холодными ладонями, мелкие прыгающие огоньки рассыпаются перед глазами.. но – пойман! пойман намертво, не сорваться. тащит вверх, быстрее, быстрее, быстрее в растекшееся, дрожащее не застывающим студнем.. – в темноту. вдох. кх.. хх.. ашель. кашель... трупный запах от гниющей бултыхающейся вверх животом на поверхности рыбы. пронзает горло острым, горячим, каленым и – тащит, тащит – дальше – по черной чумной воде, по блестящей, остывающей, чешуе, по мокрым, липнущим перьям птиц, птиц, превратившихся в грязные, мерзкие колыхающиеся на поверхности бесформенные комья, острыми жесткими (когтями? клювами?) царапающие, раздирающие кожу.. по черно-зеленой слизи, по мокрому песку, раздирает горло, горло жжет, жжет невозможно.. кхх.. только хрип, кашель, невозможно хотя бы один вздох, по сырой земле, по траве, по выпученным, цепляющимся, раздирающими крючковатыми пальцами своими корням, по ямам, заполненным темной мутной жижей, дальше, дальше, кашель, задых.. ка.. хх.. ды.. х.. ... по бурой шершавой шкуре, оскаленная пасть, белеющий язык, затянутые туманной розовой пленкой глаза и - дальше, дальше, по еще теплым углям, дыха.. ха.. жжет.. по чему-то мягкому, холодному, успеваешь заметить мелькнувшие недвижные глаза, с маленькими красными прожилками, карие, пальцы, розовый лак..жжет.. кожа напрочь сдирается об асфальт, вертись, крутись, вертись, трещины в бетоне, хххххх... .., по ледяному железу вверх, выше.. туман или дым?
{
незаметно
тихо
не с той стороны
не будет ни ветра
ни лета и ни зимы
хочешь – загадки сфинкса?
мантры или псалмы?
колу? двойную пиццу?
пельменей? – нет? бастурмы?
сосок языком ласкаешь
и входишь в ее сады..
вертится голубая..
зеленая..
детство.. сны..
мгно..
но
вокруг..
не надо не прячь свой взгляд
вот выходят из-за..
открой пошире глаза
}
дым.. все, больше ничего, ничего не чувствуешь.. выше.. белое, чистое бескрайне белое.. принимает.. замираешь, скрючившись черным грязным зародышем неспособного дышать алфавита.