I
«Где посох мой? Где мой сандалий, шлюха?!
Пойду, от твоего умоюсь духа.
Вот – уговор; и с ним моё проклятье:
Пусть пьяный гость блюёт тебе на платье,
Приёмную пускай разлюбишь дочку,
В соломы сноп твою оценят ночку!»
«Не разберу, – отвечает блудница Шамхат –
Что там к утру этот выжатый плод прошамкал.
Кто тут орал, что за мой, мол, шнурок подгрудный
Храмовый даст налог и ещё прибавит?
Дом, говорил, заброшу, где плачут дети;
Так говорил ты, и кошка тому свидетель!»
«То говорил не я, а полнощный демон.
Видишь: заря! Хоть бы фартук на срам надела.»
«День – говорит блудница – подобен брату;
Старшему брату, что с поля идёт, ругаясь:
Черти, бездельники! Ночь же сестре подобна,
Что за завесой поёт, заплетая косы.
Снова ко мне приползёшь, у порога ляжешь.
То-то я с вас, бараны, сдеру три шкуры!
Тот, кто на жёрнов жал – угощенье ставит;
Тот, кто в суде корпел – за позор заплатит;
Ты ж, безбородый, – за тайную рану сердца.»