И я тяну свой старенький биплан,
(А что еще осталось мне теперь?)
туда, где мой слепой меридиан
сойдет с ума, в твою уткнувшись дверь.
Севыч
Я так давно училась следовать бусидо
(или правильнее – бусИдо? Или даже – буши…?),
что незаметно для глаз начала покрываться льдом.
Покрыться бы насовсем – и перестать спешить…
Солдату было приказано уйти и оставить пост.
Военная тайна по сговору опять отойдет врагам.
Я каждый день проживаю камерный холокост.
И если это июнь – зачем же метет пурга?
Квадрат поводит плечами – превращается в ромб.
Ты прочищаешь горло дымом утренних сигарет.
Взгляни на свои ладони – увидишь карту метро,
а линию жизни – вряд ли. Похоже, ее здесь нет.
Нарисуй меня на асфальте – просто как архетип,
символ того, что могло бы, но так и не проросло.
Запомню слова, но вряд ли затвержу наизусть мотив.
Девушка не узнает, зачем ей дали весло.
На каждый вопрос маслом вниз упадет ответ.
Авиатор спьяну продемонстрирует иммельман.
И не в мою – в чужую уткнувшись дверь,
меридиан твой прозреет. И не сойдет с ума.
14.11.03 г.