опустело, а всего лишь около девяти одиннадцати,
полетели размножаясь бестолковые строками,
прозрачными, любимыми и какими-то непонятными лицами
очень, очень болезненно под куполами высокими...
непонятностью, колкими точечками обузданные
занавешенные розовой, мягкой, перламутровой нежностью,
разъедая, разделяя на обе мои беспечные,
обеспеченные и обречённые слегка нечеловеческие
муки...я жую их нетерпеливо, терпеливо проглатывая,
обрекая их вечность примерно на несколько,
равно столько же вновь рождаются и ухватывая
за грудки некорpектно, отпечатываются в сердце фресками...