Мы сделаны из глины, и я что-то размяк,
Мир кажется реальным, хотя это не так,
Мы видим оболочку, мы не видим суть,
В глубинах подсознания живет древняя жуть.
Все звезды погаснут, все люди умрут,
Если только, как обычно, нам опять не врут,
Жизнь есть форма окисления белковых тел,
Я был кому-то дорог, а теперь подешевел.
В Петербурге все девицы не отбрасывают тень,
У них длинные ноги и врожденная мигрень,
По ночам на Невском призраки белых ночей,
Я бы был одним из них, будь я чуть посмелей.
Есть место под названием Шуйская Чупа,
Я уверен лишь в одном – там я не буду никогда,
Изберут того, кто нужен, голосуй не голосуй,
В избирательной урне живет верный холуй.
За каждым поворотом сидит ржавый танкист,
На лицо он просто ужас, но в душе пацифист,
Для любого панцервагена есть фаустпатрон,
Кукушки лаконичны в лесу прифронтовом.
Над мертвым Буратино кружит черный дятел,
Я ничего не нашел, а что имел - потратил,
Мы не любим зеркал - они показывают время,
Мы научились предавать от стыда не краснея.
Я прочел кучу книг, и мне есть чего сказать,
Но нужно закругляться, очень хочется спать,
Если хочешь – останься, если хочешь – иди,
Только утром, будь любезна, ты меня не буди.